Институт Философии
Российской Академии Наук




  Публикации
Главная страница » Ученые » Научные подразделения » Сектор этики » Проекты » Моральная философия раннего Нового времени: ключевые характеристики, основные идеи и тенденции » Публикации

Публикации

 


2020


Апресян Р.Г. Императивность и самосознание в этике Джозефа Батлера // Вестник Московского университета. Серия 7: Философия. 2020. № 5. С. 91-107.


Аннотация: Джозеф Батлер — один из наиболее цитируемых в современной этической литературе мыслителей XVIII в. При всей близости этике морального чувства Батлер стоит по отношению к ней особняком. Его трактовке ключевой моральной способности — совести — не свойствен бескомпромиссный антирационализм; высоко оценивая моральный принцип благожелательности, он вместе с тем видел большое значение для морали принципа себялюбия. Понимание Батлером морали отличает особого рода императивизм: все элементы природы человека играют роль регуляторов действий. При этом совесть как высший рефлексивный принцип, а также себялюбие и благожелательность выступают регуляторами по отношению к склонностям. В целом мораль у Батлера — это способность человека к саморегуляции поведения с целью достижения добродетели. Императивность предстает у него как важная составляющая внутреннего опыта человека, который, по сути, оказывается опытом самосознания.

 

Артемьева О.В. Добродетель и долг в моральной философии Томаса Рида // Философские науки.


Аннотация: На материале этической концепции Т. Рида показано, что в морально-философском учении, выстроенном вокруг понятий долга, обязанности, понятие добродетели также сохраняет свою значимость. Хотя Рид осознанно концептуализирует мораль через нормы и обязанности, в его представлении понятие добродетели играет незаменимую роль в морали. Рид видит ее в том, что добродетель есть необходимое условие исполнения человеком долга, обязанности. Именно добродетельность как качество морального субъекта, проявляющееся в способности различать добро и зло, выносить суждения относительно собственного долга и поступать соответственно своему пониманию-убеждению, через мотив делает добродетельным совершаемый поступок. Посредством понятия добродетели Рид осмысливает важную для нововременной этики идею, согласно которой, всякая, осуществляемая в моральном поступке обязанность является внутренне обязывающей через моральный мотив

 

Корзо М.А. О формах и содержании нравственного назидания в школьных учебниках и детских книгах для чтения (XVI – начало XIХ века). Часть I // Человек. 2020. Т. 31. № 3. С. 116–134.

DOI: 10.31857/S023620070010039-9

 

Аннотация: Одним из агентов процессов нравственного реформирования, характеризующих европейское общество раннего Нового времени, были школьные институции различных уровней, которые прививали определенные нравственные ценности и модели достойного поведения в том числе и посредством учебной литературы и адресованных детям книг для чтения. Несмотря на то, что данная книжная продукция отличалась значительным консерватизмом, ее анализ на протяжении XVI – начала XIX веков позволяет выявить изменение способа рассуждения о добродетельном и порочном, аргументации в пользу определенных моделей поведения; появление новых тематических блоков, которые свидетельствуют о влиянии философской мысли той эпохи на учебную литературу. В первой части исследования анализируются основные формы подачи назидательного материала в школьных учебниках и книгах для чтения. Подборки религиозно-моралистических сентенций, каталоги обязанностей (в виде т.н. «домашних таблиц» и тройственных обязанностей по отношению к Богу, самому себе и ближнему), правила приличия, поучительные рассказы, назидательные картинки и подборки аллегорических изображений-эмблем имели свои истоки в различных жанрах книжности, могли сосуществовать в одном и том же учебнике или конкурировать между собой.


Корзо М.А. О формах и содержании нравственного назидания в школьных учебниках и детских книгах для чтения (XVI – начало XIХ века). Часть II // Человек. 2020. Т. 31. № 4. С. 147–164.

DOI: 10.31857/S023620070010935-5

 

Аннотация: Данная статья представляет собой вторую часть исследования о роли учебной литературы и адресованных детям книг для чтения в процессах изменения нравственного сознания и поведения ранненововременного общества. Анализ нравственного назидания в данной книжной продукции на протяжении XVI — начала XIX века выявил постепенный отказ от преобладания нравственно-негативного (то есть черт характера, которые надо было искоренить и поступков, которых надлежало избегать), что получило свое выражение в численном доминировании примеров достойного подражания поведения. На смену апелляции к страху Божьему, как главному стимулу добродетельного поведения, постепенно приходит обращение к голосу совести ребенка, а также идея неотвратимости вознаграждения и наказания уже в посюсторонней жизни. Появление в учебной литературе тематических блоков «порядок» и «обязанности»; гражданских добродетелей; превозношение добродетелей самодисциплины, трудолюбия и бытового аскетизма отражало влияние философских идей эпохи Просвещения, что сближает школьные учебники с другими жанрами детской литературы (детские периодические издания конца XVIII века) и с пестрой по содержанию книжной продукцией, распространявшейся в Европе в рамках движения народного Просвещения.

 

Платонов Р.С. Влияние стоицизма на моральную философию раннего Нового времени (трактат Г. Гроция «О праве войны и мира») // Полилог. 2020. № 4.

 

Аннотация: В статье исследуется влияние античной философии на моральную философию раннего Нового времени на примере рецепции идей стоицизма в трактате Г. Гроция «Оправе войны и мира». Исследование проводится посредством сравнительного понятийного анализа, при котором влияние устанавливается на основе систематизации текстологических свидетельств употребления и заимствования отдельных понятий или суждений. Особое внимание уделяется антропологии Гроция, обоснованию справедливости, соотношению естественного права и божественного. Делается вывод, что стоическая философия является концептуально значимой для построения теории естественного права Гроция, однако сама теория ограничивается евангельскими моральными мотивами. Это определяет разрыв между двумя видами права, а также указывает на проблему обоснования моральных ценностей.

 

Прокофьев А.В. Изменение представлений о нормативном содержании морали в моральной философии раннего Нового времени // Философская мысль. 2020. № 11. С. 91-107.

DOI: 10.25136/2409-8728.2020.11.33044

 

Аннотация: Объектом исследования являются философские представления о нормативном содержании морали в их исторической динамике. Под содержанием морали, в отличие от ее формально-функциональных характеристик, среди которых объективность, универсальность, приоритетность в отношении других регуляторов человеческого поведения, понимаются те предельно общие требования и критерии одобрения, которые задают образ морально совершенной личности и параметры правильного в моральном отношении поведения. Хотя на уровне предельных обобщений западноевропейская идея морали сохраняет нормативное содержание, свойственное иудео-христианской традиции, его конкретизация постоянно меняется. Цель исследования состоит в том, чтобы проследить изменения этой конкретизации, происходившие в западной моральной философии XVI–XVIII вв. (периода раннего Нового времени). Этот исторический процесс служит непосредственным предметом анализа. Методология исследования предполагает выявление долговременных трендов истории нормативной этики и их связи с социально-историческим контекстом. Анализ источников по проблеме исследования показывает, что в том, как моральные философы периода раннего Нового времени понимали содержание нравственных требований и критериев одобрения, произошли следующие основные изменения: 1) вытеснение на периферию морали обязанностей морального деятеля перед самим собой, 2) переход к пониманию блага другого человека исключительно через призму его благополучия и возможностей свободной самореализации, 3) возникновение связи между обязанностями перед другим человеком и уважением к его индивидуальным правам. В отношении последнего изменения решающее значение имели три фактора: развитие идеи религиозной терпимости в период после религиозных войн, противостояние патерналистской опеке со стороны абсолютистских режимов, формирование универсальной эмпатии на основе новых форм описания внутреннего опыта человека. Хотя опирающемуся на эти три фактора объяснению процесса внедрения индивидуальных прав в морально-правовой дискурс противоречат некоторые выводы, полученные в истории идей последних десятилетий, оно, по мнению автора статьи, все равно остается наиболее перспективны.

Объектом исследования являются философские представления о нормативном содержании морали в их исторической динамике. Под содержанием морали, в отличие от ее формально-функциональных характеристик, среди которых объективность, универсальность, приоритетность в отношении других регуляторов человеческого поведения, понимаются те предельно общие требования и критерии одобрения, которые задают образ морально совершенной личности и параметры правильного в моральном отношении поведения. Хотя на уровне предельных обобщений западноевропейская идея морали сохраняет нормативное содержание, свойственное иудео-христианской традиции, его конкретизация постоянно меняется. Цель исследования состоит в том, чтобы проследить изменения этой конкретизации, происходившие в западной моральной философии XVI–XVIII вв. (периода раннего Нового времени). Этот исторический процесс служит непосредственным предметом анализа. Методология исследования предполагает выявление долговременных трендов истории нормативной этики и их связи с социально-историческим контекстом. Анализ источников по проблеме исследования показывает, что в том, как моральные философы периода раннего Нового времени понимали содержание нравственных требований и критериев одобрения, произошли следующие основные изменения: 1) вытеснение на периферию морали обязанностей морального деятеля перед самим собой, 2) переход к пониманию блага другого человека исключительно через призму его благополучия и возможностей свободной самореализации, 3) возникновение связи между обязанностями перед другим человеком и уважением к его индивидуальным правам. В отношении последнего изменения решающее значение имели три фактора: развитие идеи религиозной терпимости в период после религиозных войн, противостояние патерналистской опеке со стороны абсолютистских режимов, формирование универсальной эмпатии на основе новых форм описания внутреннего опыта человека. Хотя опирающемуся на эти три фактора объяснению процесса внедрения индивидуальных прав в морально-правовой дискурс противоречат некоторые выводы, полученные в истории идей последних десятилетий, оно, по мнению автора статьи, все равно остается наиболее перспективным.

Правильная ссылка на статью: Прокофьев А.В. — Изменение представлений о нормативном содержании морали в моральной философии раннего Нового времени // Философская мысль. – 2020. – № 11. – С. 91 - 107. DOI: 10.25136/2409-8728.2020.11.33044 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=33044
Объектом исследования являются философские представления о нормативном содержании морали в их исторической динамике. Под содержанием морали, в отличие от ее формально-функциональных характеристик, среди которых объективность, универсальность, приоритетность в отношении других регуляторов человеческого поведения, понимаются те предельно общие требования и критерии одобрения, которые задают образ морально совершенной личности и параметры правильного в моральном отношении поведения. Хотя на уровне предельных обобщений западноевропейская идея морали сохраняет нормативное содержание, свойственное иудео-христианской традиции, его конкретизация постоянно меняется. Цель исследования состоит в том, чтобы проследить изменения этой конкретизации, происходившие в западной моральной философии XVI–XVIII вв. (периода раннего Нового времени). Этот исторический процесс служит непосредственным предметом анализа. Методология исследования предполагает выявление долговременных трендов истории нормативной этики и их связи с социально-историческим контекстом. Анализ источников по проблеме исследования показывает, что в том, как моральные философы периода раннего Нового времени понимали содержание нравственных требований и критериев одобрения, произошли следующие основные изменения: 1) вытеснение на периферию морали обязанностей морального деятеля перед самим собой, 2) переход к пониманию блага другого человека исключительно через призму его благополучия и возможностей свободной самореализации, 3) возникновение связи между обязанностями перед другим человеком и уважением к его индивидуальным правам. В отношении последнего изменения решающее значение имели три фактора: развитие идеи религиозной терпимости в период после религиозных войн, противостояние патерналистской опеке со стороны абсолютистских режимов, формирование универсальной эмпатии на основе новых форм описания внутреннего опыта человека. Хотя опирающемуся на эти три фактора объяснению процесса внедрения индивидуальных прав в морально-правовой дискурс противоречат некоторые выводы, полученные в истории идей последних десятилетий, оно, по мнению автора статьи, все равно остается наиболее перспективным.

Правильная ссылка на статью: Прокофьев А.В. — Изменение представлений о нормативном содержании морали в моральной философии раннего Нового времени // Философская мысль. – 2020. – № 11. – С. 91 - 107. DOI: 10.25136/2409-8728.2020.11.33044 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=33044
Объектом исследования являются философские представления о нормативном содержании морали в их исторической динамике. Под содержанием морали, в отличие от ее формально-функциональных характеристик, среди которых объективность, универсальность, приоритетность в отношении других регуляторов человеческого поведения, понимаются те предельно общие требования и критерии одобрения, которые задают образ морально совершенной личности и параметры правильного в моральном отношении поведения. Хотя на уровне предельных обобщений западноевропейская идея морали сохраняет нормативное содержание, свойственное иудео-христианской традиции, его конкретизация постоянно меняется. Цель исследования состоит в том, чтобы проследить изменения этой конкретизации, происходившие в западной моральной философии XVI–XVIII вв. (периода раннего Нового времени). Этот исторический процесс служит непосредственным предметом анализа. Методология исследования предполагает выявление долговременных трендов истории нормативной этики и их связи с социально-историческим контекстом. Анализ источников по проблеме исследования показывает, что в том, как моральные философы периода раннего Нового времени понимали содержание нравственных требований и критериев одобрения, произошли следующие основные изменения: 1) вытеснение на периферию морали обязанностей морального деятеля перед самим собой, 2) переход к пониманию блага другого человека исключительно через призму его благополучия и возможностей свободной самореализации, 3) возникновение связи между обязанностями перед другим человеком и уважением к его индивидуальным правам. В отношении последнего изменения решающее значение имели три фактора: развитие идеи религиозной терпимости в период после религиозных войн, противостояние патерналистской опеке со стороны абсолютистских режимов, формирование универсальной эмпатии на основе новых форм описания внутреннего опыта человека. Хотя опирающемуся на эти три фактора объяснению процесса внедрения индивидуальных прав в морально-правовой дискурс противоречат некоторые выводы, полученные в истории идей последних десятилетий, оно, по мнению автора статьи, все равно остается наиболее перспективным.

Правильная ссылка на статью: Прокофьев А.В. — Изменение представлений о нормативном содержании морали в моральной философии раннего Нового времени // Философская мысль. – 2020. – № 11. – С. 91 - 107. DOI: 10.25136/2409-8728.2020.11.33044 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=33044
Объектом исследования являются философские представления о нормативном содержании морали в их исторической динамике. Под содержанием морали, в отличие от ее формально-функциональных характеристик, среди которых объективность, универсальность, приоритетность в отношении других регуляторов человеческого поведения, понимаются те предельно общие требования и критерии одобрения, которые задают образ морально совершенной личности и параметры правильного в моральном отношении поведения. Хотя на уровне предельных обобщений западноевропейская идея морали сохраняет нормативное содержание, свойственное иудео-христианской традиции, его конкретизация постоянно меняется. Цель исследования состоит в том, чтобы проследить изменения этой конкретизации, происходившие в западной моральной философии XVI–XVIII вв. (периода раннего Нового времени). Этот исторический процесс служит непосредственным предметом анализа. Методология исследования предполагает выявление долговременных трендов истории нормативной этики и их связи с социально-историческим контекстом. Анализ источников по проблеме исследования показывает, что в том, как моральные философы периода раннего Нового времени понимали содержание нравственных требований и критериев одобрения, произошли следующие основные изменения: 1) вытеснение на периферию морали обязанностей морального деятеля перед самим собой, 2) переход к пониманию блага другого человека исключительно через призму его благополучия и возможностей свободной самореализации, 3) возникновение связи между обязанностями перед другим человеком и уважением к его индивидуальным правам. В отношении последнего изменения решающее значение имели три фактора: развитие идеи религиозной терпимости в период после религиозных войн, противостояние патерналистской опеке со стороны абсолютистских режимов, формирование универсальной эмпатии на основе новых форм описания внутреннего опыта человека. Хотя опирающемуся на эти три фактора объяснению процесса внедрения индивидуальных прав в морально-правовой дискурс противоречат некоторые выводы, полученные в истории идей последних десятилетий, оно, по мнению автора статьи, все равно остается наиболее перспективным

Правильная ссылка на статью: Прокофьев А.В. — Изменение представлений о нормативном содержании морали в моральной философии раннего Нового времени // Философская мысль. – 2020. – № 11. – С. 91 - 107. DOI: 10.25136/2409-8728.2020.11.33044 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=33044
Объектом исследования являются философские представления о нормативном содержании морали в их исторической динамике. Под содержанием морали, в отличие от ее формально-функциональных характеристик, среди которых объективность, универсальность, приоритетность в отношении других регуляторов человеческого поведения, понимаются те предельно общие требования и критерии одобрения, которые задают образ морально совершенной личности и параметры правильного в моральном отношении поведения. Хотя на уровне предельных обобщений западноевропейская идея морали сохраняет нормативное содержание, свойственное иудео-христианской традиции, его конкретизация постоянно меняется. Цель исследования состоит в том, чтобы проследить изменения этой конкретизации, происходившие в западной моральной философии XVI–XVIII вв. (периода раннего Нового времени). Этот исторический процесс служит непосредственным предметом анализа. Методология исследования предполагает выявление долговременных трендов истории нормативной этики и их связи с социально-историческим контекстом. Анализ источников по проблеме исследования показывает, что в том, как моральные философы периода раннего Нового времени понимали содержание нравственных требований и критериев одобрения, произошли следующие основные изменения: 1) вытеснение на периферию морали обязанностей морального деятеля перед самим собой, 2) переход к пониманию блага другого человека исключительно через призму его благополучия и возможностей свободной самореализации, 3) возникновение связи между обязанностями перед другим человеком и уважением к его индивидуальным правам. В отношении последнего изменения решающее значение имели три фактора: развитие идеи религиозной терпимости в период после религиозных войн, противостояние патерналистской опеке со стороны абсолютистских режимов, формирование универсальной эмпатии на основе новых форм описания внутреннего опыта человека. Хотя опирающемуся на эти три фактора объяснению процесса внедрения индивидуальных прав в морально-правовой дискурс противоречат некоторые выводы, полученные в истории идей последних десятилетий, оно, по мнению автора статьи, все равно остается наиболее перспективным

Правильная ссылка на статью: Прокофьев А.В. — Изменение представлений о нормативном содержании морали в моральной философии раннего Нового времени // Философская мысль. – 2020. – № 11. – С. 91 - 107. DOI: 10.25136/2409-8728.2020.11.33044 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=33044
Объектом исследования являются философские представления о нормативном содержании морали в их исторической динамике. Под содержанием морали, в отличие от ее формально-функциональных характеристик, среди которых объективность, универсальность, приоритетность в отношении других регуляторов человеческого поведения, понимаются те предельно общие требования и критерии одобрения, которые задают образ морально совершенной личности и параметры правильного в моральном отношении поведения. Хотя на уровне предельных обобщений западноевропейская идея морали сохраняет нормативное содержание, свойственное иудео-христианской традиции, его конкретизация постоянно меняется. Цель исследования состоит в том, чтобы проследить изменения этой конкретизации, происходившие в западной моральной философии XVI–XVIII вв. (периода раннего Нового времени). Этот исторический процесс служит непосредственным предметом анализа. Методология исследования предполагает выявление долговременных трендов истории нормативной этики и их связи с социально-историческим контекстом. Анализ источников по проблеме исследования показывает, что в том, как моральные философы периода раннего Нового времени понимали содержание нравственных требований и критериев одобрения, произошли следующие основные изменения: 1) вытеснение на периферию морали обязанностей морального деятеля перед самим собой, 2) переход к пониманию блага другого человека исключительно через призму его благополучия и возможностей свободной самореализации, 3) возникновение связи между обязанностями перед другим человеком и уважением к его индивидуальным правам. В отношении последнего изменения решающее значение имели три фактора: развитие идеи религиозной терпимости в период после религиозных войн, противостояние патерналистской опеке со стороны абсолютистских режимов, формирование универсальной эмпатии на основе новых форм описания внутреннего опыта человека. Хотя опирающемуся на эти три фактора объяснению процесса внедрения индивидуальных прав в морально-правовой дискурс противоречат некоторые выводы, полученные в истории идей последних десятилетий, оно, по мнению автора статьи, все равно остается наиболее перспективным

Правильная ссылка на статью: Прокофьев А.В. — Изменение представлений о нормативном содержании морали в моральной философии раннего Нового времени // Философская мысль. – 2020. – № 11. – С. 91 - 107. DOI: 10.25136/2409-8728.2020.11.33044 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=33044


2019


Апресян Р.Г. Проблема социабельности в моральной философии раннего Нового времени // Филос. науки / Russ. J. Philos. Sci. 2019. Т. 62. № 10. С. 7–24.

DOI: 10.30727/0235-1188-2019-62-10-7-24


Аннотация: Идея социабельности – расположенности и способности человека к общению и к жизни в сообществе – проходит через всю историю философской мысли. Из-за особенности переводов этот термин и эта мыслительная традиция теряются для русскоязычного читателя. В статье рассматриваются некоторые тенденции в осмыслении идеи социабельности в ранненововременной моральной философии. Ключом к этому рассмотрению можно считать произведение Ф. Хатчесона «О естественной социабельности у людей», название которого содержит термин «социабельность» и в котором автор по сути представляет основные узловые моменты обсуждения этой проблемы в первой трети ХVIII в. В дискуссиях на эту тему противостояли две позиции. Согласно одной, социабельность, обусловленная теми или другими природными потребностями людей, лежит в основе социальных отношений, и человек становится моральным как социальное существо (Г. Гроций, Т. Гоббс, С. Пуфендорф, Б. Мандевиль). Согласно другой, социабельность – проявление естественной склонности человека заботиться о благе других людей, и ее последовательное осуществление ведет к формированию сообщества, поддерживает его устойчивость (кембриджские платоники, Шафтсбери, Хатчесон, Дж. Батлер, Д. Юм, А. Смит). Представители обеих позиций признавали противоречивость проявлений социабельности или ее природы. И. Кант теоретически преодолел противостояние двух названных подходов и концептуализировал эту противоречивость, связав ее с природой человека. «Асоциабельная социабельность», по Канту, выражается в том, что человек обладает склонностью к общительности, но также и склонностью к самоутверждению за счет других. При этом, несмотря на наличие у человека асоциабельных черт (злого начала), присущая ему социабельность (доброе начало) рассматривалась Кантом как непременная предпосылка формирования культуры и как одно из важнейших условий возможности морали.


Артемьева О.В. Трансформация понятия добродетели в британской моральной философии XVIII в. // Филос. науки / Russ. J. Philos. Sci. 2019. Т. 62. № 11. С. 67–83.

DOI: 10.30727/0235-1188-2019-62-11-67-83


Аннотация: Статья посвящена анализу понятия добродетели в этике Нового времени: выявлению его «нововременного» своеобразия, определению места понятия добродетели в системе других моральных понятий: закона, долга, обязанностей и т. п., – посредством которых в этике Нового времени выстраивалось понятие морали. На материале анализа современной исследовательской литературы и работ нововременных моральных философов показано, что основное изменение, происходящее с понятием добродетели, состоит в том, что оно больше не рассматривается в качестве главного и тем более единственного понятия, вокруг которого выстраиваются морально-философские концепции, а чаще всего используется в качестве вспомогательного понятия для выражения последовательности и решимости человека (его воли) в выполнении предписаний морального закона, правил и трактуется как результат последовательного исполнения моральных обязанностей, долга. В содержательном плане понятие добродетели в большинстве морально-философских концепций связывают с любовью или благожелательностью. Любовь или благожелательность противопоставляют справедливости, которая, в отличие от добродетели, регулируется точно сформулированными законами и правилами. При этом обе сферы признаются чрезвычайно значимыми: справедливость как сфера законов и правил обеспечивает выживание общества, любовь и благожелательность как сфера добродетели позволяют надлежащим образом выстраивать отношения между людьми и улучшают качество совместной жизни. Кроме того, в учениях, выстроенных вокруг понятия добродетели, подчеркивается внутренний характер моральной мотивации как ее ключевая особенность. Различение сфер законов, правил, с одной стороны, и добродетелей – с другой, в ходе построения философского понятия морали свидетельствует об осознании моральными философами Нового времени сложности и неоднородности феномена морали, об интуитивном понимании того, что для его осмысления требуется более сложный понятийный аппарат.


Корзо М.А. О нравственном реформировании ранненововременного общества: идейные основания и институты // Человек. 2019. Т. 30. № 4. С. 72–93.

DOI: 10.31857/S023620070005911-9


Аннотация: Становление общества и индивида ранненововременного типа сопровождалось процессами нравственного реформирования, которые выражались в изменении нравственного сознания и поведения людей. В них были вовлечены государство, церковь и локальные сообщества, представители которых обращались к разным идейным основаниям для обоснования своих дисциплинирующих усилий: идеям неостоицизма; пессимистической антропологии или к представлению о непреодолимой греховности человека; «богословию возмездия» или образу Бога, карающего все общество за грехи отдельных людей. Общим для всех вовлеченных в процессы нравственного реформирования институтов было ощущение разрушения привычного уклада жизни как следствия религиозных войн, масштабных эпидемий, демографического роста и пауперизации населения. Институты светской власти использовали систему мер по поддержанию общественного порядка, создавали исправительные дома. Важным дисциплинирующим институтом у католиков оставалась индивидуальная исповедь, на место которой в протестантизме пришла процедура публичного исповедания. Для контроля за соблюдением норм сексуальной морали кальвинисты создавали консистории, а лютеране – брачные суды. Локальные сообщества также участвовали в процессах дисциплинирования (общества по исправлению нравов в пуританской Англии, практика братского пристыжения (Мф 18: 15–18) в сельских общинах, др.). На это была направлена деятельность учебных заведений и школьного театра. Нравственное реформирование выходит за хронологические рамки раннего Нового времени; его эффект в различных областях частной и публичной жизни был очень разным. Но уже к XVIII веку заметен переход от доминирования внешнего принуждения к само-дисциплинированию и само-контролю и процесс «освоения» навязываемых норм и стандартов поведения, которые в массовом сознании начинают восприниматься как нравственно-обязывающие.


Платонов Р.С. Аристотель в моральной философии раннего Нового времени (трактат Г. Гроция «О праве войны и мира») // Этич. мысль / Ethical Thought. Т. 19. № 2. С. 63–73.

DOI: 10.21146/2074-4870-2019-19-2-63-73


Аннотация: В статье исследуется влияние античной философии на моральную философию раннего Нового времени на примере рецепции идей Аристотеля в трактате Г. Гроция «Оправе войны и мира». Ставится цель определить форму и содержание такой рецепции, выявить основные концепций в моральной философии Г. Гроция образованные под влиянием Аристотеля. Особое внимание уделяется концепции справедливости как центральной для учения Г. Гроция о естественном праве. Исследование проводится посредством сравнительного понятийного анализа, при котором влияние устанавливается на основе систематизации текстологических свидетельств употребления и заимствования отдельных понятий или суждений. В результате определяются типы обращения Г. Гроция к текстам Аристотеля. Выясняется, что Аристотель в основном используется как источник сведений, также часто заимствуются его отдельные суждения для аргументации, но обращение к нему как к философу вторично, т. к. Г. Гроций оспаривает большинство его концепций. Однако им признается значение методологических наработок Аристотеля в области практических наук, в первую очередь для структурирования социальных практик. Делается вывод, что обращение Г. Гроция к философии Аристотеля не имеет систематического характера, во многом демонстрируя лишь эрудицию автора. В такой ситуации сравнительный понятийный анализ не дает удовлетворительного результата, т.к. влияние оказывается на уровне общекультурного развития автора. Соответственно, о таком влиянии нельзя получить точных сведений, а его исследование возможно только как весьма интерпретационное сравнение идей.


Прокофьев А.В. Полемика о содержании моральной добродетели в британской философии XVIII в. // История философии. 2019. Т. 24. № 1. С. 31–43.

DOI: 10.21146/2074-5869-2019-24-1-31-43


Аннотация: В статье проанализирована полемика британских философов XVIII в. по поводу набора обязанностей, исполнение которых делает человека добродетельным. Современное представление о морали сфокусировано на обязанностях по отношению к другому человеку (обществу, человечеству). Оно наследует отождествлению морали и благожелательности, которое в разной степени присутствовало у Э. Эшли Купера (Третьего графа Шефтсбери), Ф. Хатчесона, Дж. Гэя. Однако целый ряд британских мыслителей, включающий Дж. Батлера, Дж. Бэлгая и Р. Прайса, выступил против такого отождествления. В их рассуждениях критика зауженного понимания морали сопровождалась критикой некоторых протоутилитаристских идей их оппонентов. В цели данной статьи входят: 1) выявление взаимосвязи этих двух направлений критики, 2) реконструкция отдельных аргументов против ограничительной трактовки содержания моральной добродетели, 3) установление конкретных адресатов критики, которые, как в случае с Дж. Батлером, не всегда очевидны.



2018


Апресян Р.Г. К вопросу о концептуализации морали в ранненововременной философии // Вопросы философии. 2018. № 11. С. 3546.

 

Аннотация: В раннее Новое время (XVI–ХVIII вв.) моральная философия переживает существенные изменения – в ней нарастает оппозиция теономному пониманию морали, изменяется взгляд на источник и характер повелевающей силы моральных представлений, на условия возможности морали, способность человека к моральному образу мысли, критерий моральных различий. Меняется представление о предмете моральной философии; по-другому проблематизируется мораль как таковая. При этом развитие содержания, ассоциирующегося со сферой морали, не всегда было непосредственно связано с проработкой собственно понятия «мораль». Обобщенное понятие морали вбирает в себя содержание, разрабатываемое в разных теоретических контекстах и на различном материале. В целом в процессе формирования обобщенного понятия «мораль» ранненововременная философия переносит фокус своего внимания с добродетелей и обязанностей на мораль (включающую в себя как добродетели и обязанности, так и иные отнесенные к морали феномены).

 

Артемьева О.В. Проблема моральной способности в этике Нового времени // Этическая мысль / Ethical Thought. 2018. Т. 18. № 2. С. 7285.

 

Аннотация: В статье проблема моральной способности рассматривается на материале этико-философских концепций кембриджских платоников, сентименталистов и интеллектуалистов. Значимость этой проблемы определялась тем, что она обсуждалась в связи с осмыслением морали как таковой, ее специфических особенностей – абсолютности и автономности. Проблема моральной способности формулировалась как проблема начала, основания морали, ее обсуждение носило остро полемический характер и было сосредоточено на вопросе о природе моральной способности, который ставился в виде дилеммы разума и чувства. Обсуждение проблемы моральной способности развивалось как осмысление условий моральности человека: человек должен быть способным, полагаясь на самого себя, а не на внешние указания и установления, различать добро и зло, справедливое и несправедливое, правильное и неправильное и т. п. в собственных поступках и поступках других людей, принимать решение и совершать выбор. При этом решение и выбор должны быть свободны от влияния склонностей и отделены от стремления к реализации частного интереса. Моральная способность обеспечивала автономию морального субъекта. Противоположность взглядов на природу моральной способности обусловлена различным пониманием своеобразия морали: в интеллектуализме мораль отождествлялась с онтологическим законом, приобщение к которому возможно только через разум, а сентименталисты считали мораль исключительно человеческим достоянием и рассматривали ее как эмотивно-волевую сферу, предполагающую наличие у человека уникальной способности – морального чувства.

 

Корзо М.А. О формах и содержании нравственных предписаний в католической назидательной литературе раннего Нового времени // Человек. 2018. № 6. C. 114129.

 

Аннотация: На материале разнообразных в жанровом отношении католических сочинений XVI–XVII вв. (зерцала грехов и добродетелей для различных сословных, профессиональных и социальных групп, проповеди «ad status», домашние таблицы, тесты испытания совести, катехизисы, др.) анализируются основные формы и содержание обращенных к верующим нравственных предписаний, также трансформация предложенной ранней схоластиков тройственной классификации греха (по отношению к Богу, самому себе и ближнему) в концепт тройственных обязанностей человека. Обязанности по отношению к ближнему раскрываются в назидательной литературе через призму справедливости, которая выступает основным принципом регуляции межчеловеческих отношений. Доминирование в «низовом» религиозном дискурсе рассуждений о морально негативном и предъявление нравственных требований преимущественно в форме негативных обязанностей и запретов объясняется ориентацией данных сочинений на практическую подготовку к исповеди. Наметившееся в XVIII в. как в трактатах по моральному богословию, так и в популярных назидательных сочинениях смещение акцентов с негативных обязанностей на позитивные сопровождается нарастанием степени ригоризма предъявляемых христианам требований, что находило свое выражение в том числе и в процессах социального дисциплинирования общества.

 

Прокофьев А.В. Фрэнсис Хатчесон и возможность моральной добродетели за пределами благожелательности // Этическая мысль / Ethical Thought. 2018. Т. 18. № 1. С. 4356.


Аннотация: Этика Френсиса Хатчесона является важной вехой в формировании современного представления о содержании морали. В рамках этого представления моральные ценности и требования ориентируют деятелей прежде всего на благо другого человека, других людей, общества и человечества. Обязанности и добродетели, не затрагивающие интересов других людей, при этом либо вытеснены за пределы морали, либо занимают в ней маргинальную нишу. В этике Хатчесона моральное благо, моральное чувство и моральная добродетель отождествляются с благожелательными переживаниями и вытекающими из них поступками. Однако в его работах присутствуют и такие рассуждения, в которых поступки и черты характера, не ориентирующие деятеля на благо другого, все же приобретают моральное значение. В статье предпринята попытка показать, что Хатчесон не отступает от отождествления моральных феноменов и благожелательности, но при этом придерживается убеждения, что многие обязанности и добродетели, кажущиеся на первый взгляд не связанными с интересами других людей и общества, в действительности имеют такую связь. Другими словами, Хатчесон демонстрирует возможность редуцировать их к доброжелательности. Статья содержит анализ основных направлений этой редукции.


Платонов Р.С. Античные влияния в этике раннего Нового времени: методология исследования // Ярославский педагогический вестник. 2018. № 6. С. 328–336.

 

Аннотация: Целью статьи является прояснение ключевых методологических затруднений при исследовании влияния на моральную философию раннего Нового времени философских идей античности, а также определение оптимального метода данного исследования. В статье проводится аналитический обзор подходов к работе с источниками ряда современных исследователей. Определяется, что они используют два основных метода. Первый – сравнительный понятийный анализ. В этом случае влияние устанавливается на основе употребления, заимствования отдельных понятий или суждений. Текст рассматривается как эмпирический материал, а результаты анализа как объективные данные. Выводы делаются по принципу движения от частного к общему – от отдельных понятий к определению характеристик влияния). Второй – сравнительный концептуальный анализ. В этом случае влияние устанавливается на основе соответствия тех или иных идей авторов определенному теоретическому направлению, определенному исследователем вне изучаемого текста. Текст уже не является эмпирическим материалом, дающим объективные данные, происходит узнавание в тексте предполагаемой исследователем концепции. Выводы делаются по принципу движения от общего к частному – от общих положений заданной концепции к интерпретации понятий и суждений текста в соответствие с этими положениями. При этом второй метод может быть реализован либо явно, когда исследователь предварительно дает описание концепции, ее положений, на соответствие которым он будет анализировать текст, либо скрыто, когда исследователь претендует на объективность понятийного анализа, но не имея достаточного материала, подменяет его концептуальными разъяснениями, что ведет к менее ответственной и продуманной интерпретации. В статье показываются, что в большинстве случаев первый метод оказывается скрытым вариантом второго. Причиной является специфика построения философского текста в раннее Новое время – отсутствие практики обязательного цитирования, ссылок на предшественников. Это делает невозможным установить влияние посредством объективных текстуальных данных. Оптимальным оказывается эксплицированный вариант концептуального анализа.