Институт Философии
Российской Академии Наук




  Фролов А.В. - Феноменологическая теория интерсубъективности как методологическая основа исследования городского пространства
Главная страница » » Фролов А.В. - Феноменологическая теория интерсубъективности как методологическая основа исследования городского пространства

Фролов А.В. - Феноменологическая теория интерсубъективности как методологическая основа исследования городского пространства

Фролов Александр Викторович (к.ф.н., старший преподаватель кафедры философии МГСУ)
 
Феноменологическая теория интерсубъективности как методологическая основа исследования городского пространства
 
Аннотация:
В докладе предлагается феноменологический подход к исследованию города, основанный на экспликации значений, которыми наделяют городское пространство и городские объекты его обитатели. Методологической основой изучения городского пространства служит при этом феноменологическая теория интерсубъективности. Отстаивается невозможность натуралистического описания города: город можно описать только «изнутри», с точки зрения «включенного наблюдателя», поскольку городское пространство конституируется на пересечении перспектив восприятия его разными людьми и, как таковое, не существует вне этих перспектив восприятия. Интерсубъективное пространство «малого города» сравнивается с жизненным миром мегаполиса. Делается вывод, что жизненный мир больших городов характеризуется отчуждением, которое является результатом перенасыщенности публичных пространств.
 
Тезисы выступления
В данной работе мы пытаемся применить феноменологический подход к исследованию восприятия городского пространства. Методологической основой изучения мегаполиса может стать прежде всего феноменологическая теория интерсубъективности – теория, открывающая фигуру Другого как неотъемлемую часть жизненного мира человека (1). Теория интерсубъективности открывает, что за явленностью Другого в поле моего опыта скрывается принадлежащая ему «сфера собственного», сфера его личных смыслов. И результаты смыслопорождающей активности других людей накладывают отпечаток на мир, в котором я существую; в результате конституируется общее нам всем смысловое пространство.
Примером интерсубъективного пространства может служить город. Город конституируется в рамках некоторого интерсубъективного сообщества. Термин «конституирование» означает здесь, что городская среда зависит от смыслополагающих актов людей, которые в ней живут, что люди города сами творят среду своего жизнеобитания. И эта среда носит прежде всего культурный, а не природный характер: городские объекты – здания, улицы, памятники – имеют ценностный статус, мы их как-то маркируем, наделяем каким-то смыслом. Ценностный статус этих объектов возникает на пересечении перспектив восприятия их разными людьми, не сохраняется вне и помимо этих перспектив и в силу этого не поддается натурализации. Т.е. город существует как город, т.е. как некое внутреннее, осмысленное пространство, только для его обитателей (и в меньшей степени – для гостей).
Город нельзя описать с чисто объективной, внешней точки зрения: «незаинтересованный» наблюдатель не увидит города, он увидит только некое нагромождение объектов. Город можно описать только изнутри, т.е. феноменологически, вскрывая те смыслы, которыми мы сами наделяем городскую среду.
Характер интерсубъективности изменяется в зависимости от типа города. В маленьком городе интерсубъективность характеризуется относительно замкнутой структурой: чужих здесь мало, все друг друга знают, все «свои», пространство одомашено, что часто воспринимается как «застой».
В мегаполисе интерсубъективность характеризуется нестабильной, подвижной структурой: потоки людей прибывают в город и покидают его, находясь в постоянном хаотичном движении. Людей настолько много, что они воспринимаются как толпа, безличная масса. В толпе же люди отчуждаются друг от друга: каждый из них несет в себе свою «сферу собственного», но мне она остается совершенно недоступна, поскольку между нами, как правило, не возникает никакого контакта. Публичное пространство мегаполиса – это пространство для всех и ни для кого: все в него вхожи, но для каждого оно остается безразличным. Это отчужденное пространство.
Таким образом, мы предполагаем, что феномен отчуждения в мегаполисе зависит от структуры интерсубъективности, от характера общения между людьми, от характера интерсубъективных связей, которые определяются, прежде всего, избыточным числом людей в сегментах публичного пространства. Отношения между ними не могут не приобретать отчужденный характер именно в силу перенасыщенности. Когда же структура интерсубъективности более естественна, подобно тому, как это имеет место в малых городах, возникают возможности для более адекватного восприятия людьми друг друга. Появляется возможность остановиться, приглядеться к человеку и отнестись к нему как к человеку, а не как к безличному объекту.
В то же время, все вышесказанное относится только к публичному пространству – пространству «большого мира» улиц, метрополитена, крупных магазинов, учреждений. Городское пространство не ограничивается пространством публичным: в рамках мегаполиса естественным образом возникают анклавы частных, локальных пространств, своего рода «малые миры», которые в некоторой степени компенсируют отчужденность «большого» публичного пространства (2).
 
Ссылки:
1. Понятие интерсубъективности вводится в 5-м Картезианском размышлении Гуссерля [1, 182 сл.]. См. также интерсубъективность как событие у М. Хайдеггера [3, 113 сл.].
2. О «большом» и «малом» мирах применительно к опыту восприятия говорит М. Мерло-Понти [2, 20]. У А. Шюца речь идет о «конечных областях значений» [4, 423 сл.].
 
Список литературы:
1. Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб., 1998.
2. Мерло-Понти М. Око и дух. М., 1992.
3. Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997.
4. Шюц А. Избранное: мир, светящийся смыслом. М., 2004.