К.А.Свасьян
Мораль в эпоху науки: К этической специфике нигилизма

2. Возникновение науки в смене мировоззренческого гегемона: знание вместо веры

Конец Средневековья – конец парадигмы веры над знанием; этот процесс протекает хоть не однозначно и не ровно, но неотвратимо. К началу XVII века уже и необратимо. Процесс проникнут пафосом борьбы со схоластикой и утверждения новых ключевых форм духовных ориентаций; эти формы, при всей разности их исходных позиций и направленности, конвергируются в собирательный диспозитив естествознания, или, точнее, естественнонаучного типа мышления. Декарт во Франции, Галилей в Италии, Фрэнсис Бэкон в Англии – имена-символы новой универсальной парадигмы, в которой приоритетность принадлежит уже не «истинам веры и откровения», а наблюдению, эксперименту и знанию. В скором времени выяснится, однако, что схоластические навыки были абсорбированы естественнонаучным мышлением. «Двойная истина» оказалась, таким образом, не упраздненной, а перевернутой: приоритет, принадлежавший метафизике и вере, переходил теперь к физическому знанию. Соответственно наука перенимала и весь пафос религиозного сознания, самим фактом вытеснения веры как бы определяя себе участь полновластной наследницы. Налицо обратная симметрия парадигм: если в Средние века природа была символом греха и заблуждений, а соответственно физика некой «неполноценной» дисциплиной, ищущей самопреодоления в метафизических откровениях, то с наступлением Нового времени картина меняется диаметрально; теперь природе принадлежит центральное привилегированное место (Галилей говорит даже о двух Библиях: Библии собственно и природе), а физика оспаривает у теологии её былой ранг и значимость. – Проблема морали еще не осмысливается, даже не осознается теоретически, но будущим теориям морального релятивизма и нигилизма предшествует практика моральных переоценок, как-то: развенчание культа героев и всё более усиливающиеся тенденции прагматизма и утилитаризма. Главное: вопрос о морали, как таковой, об основаниях морали, совершенно необязательный, даже ненужный в рамках религиозной парадигмы, приобретает центральное значение в эпоху знания.

Литература:

• Кассирер Э. Избранное: Индивид и космос. М.; СПб.: Университетская книга, 2000.
• Butterfield H. The Origins of Modern Science, 1300-1800. London: G. Bell and Sons Ltd.,1965.