08.02.2014

Александр Рубцов

Член КГИ Александр Рубцов: «Наука – прививка против идеологии и прочих средств массового поражения сознания»

Руководитель Центра философских исследований идеологических процессов, заместитель заведующего Отделом аксиологии и философской антропологии Института философии РАН, член КГИ Александр Рубцов:

Наука – важнейшая составляющая гражданского общества. Она включает мозги, а это основа всякой свободы и гражданственности. Наука – образец интеллектуальной независимости и самоорганизации, следования этической и профессиональной норме, методологическому и логическому «праву». Здесь производится знание, над которым не властна никакая власть. Это сильнейшая прививка против идеологии и прочих средств массового поражения сознания. 

Если кого-то волнует тема российской идентичности, то наука для России такая же часть национального образа, как великая литература, русский авангард или, например, водка. Чуть не сказал «скрепа».      

«Полный научный комплекс», сложившийся в СССР, – почти уникальное явление в истории познания. 

Проблем в нашей науке достаточно, но главное не залечить больного до летального исхода. Прежде всего важно оценить ситуацию в науке в общем контексте системного кризиса. Где у нас сейчас хорошо или хотя бы лучше: в производстве, в экономике, в политике, в социальной сфере? Один выдающийся деятель нашего сельского хозяйства (по совместительству тоже член КГИ) точно заметил: «Россия производит впечатление великой державы – и больше ничего не производит». На этом фоне нынешняя российская наука – даже со всеми болезнями и издержками – далеко не самый провальный проект. 

Реформировать систему надо, но кто это будет делать и как? Те умельцы, которые уже который год проводят в России модернизацию, снимают страну с «нефтяной иглы», запускают повальные инновации и совершенствуют институциональную среду до полной невозможности что-либо делать честно и легально? В науке есть провалы, есть достижения, есть обычная, регулярная продуктивность, но пусть сначала эта власть предъявит обществу хотя бы одну реформу, тем более институциональную, которая не закончилась бы крахом или позорищем. Почему реформа РАН должна оказаться хоть в чем-то успешней реформы, скажем, МВД?

Скорее выйдет наоборот – хотя бы потому, что реформа проводится с заведомо враждебным настроем, в формате нашествия, военной операции с последующей оккупацией внешними силами. Прямое подчинение академических институтов сугубо административной структуре – и вовсе откровение. Об уровне подготовки и качестве мозгов авторов преобразований говорит уже способ их обращения с библиометрией, на основании которой оценивается результативность нашей науки, ее направлений, институтов, отдельных исследований и исследователей. Идеальный предмет для Комиссии по лженауке, Петрик отдыхает. 

Люди вообще не понимают, с чем имеют дело, искренне полагая, что найдено средство, позволяющее администратору на основе «объективных, формализованных и исчислимых данных» самолично распределять репутации и, ничего ни в чем не понимая, принимать ответственные решения, в том числе политического характера. Как будто не было опыта, например, Австралии, за шесть лет увлечения индексами цитирования и прочими арифметическими игрушками едва не угробившей собственную науку. И будто той же науке не известно, что такое «сдвиг мотива на цель», «салями-слайсинг» и пр. чудеса, неизбежно сопутствующие работе не на результат, а на показатели. Или у нас не знают, что в наиболее развитых в научном отношении странах использование всех этих показателей законодательно (!) запрещено для основных отраслей естественной и точной науки и для гуманитарного знания в целом?

Политический эффект уже есть. Огромная отрасль, частично державшая нейтралитет, одним широким жестом отправлена в оппозицию и просто озлоблена – и это на стадии, когда собственно реформа, затрагивающая жизнь и работу людей, еще практически не началась. 

Исторический эффект впереди: в будущий учебник истории авантюра с РАН войдет одной из самых позорных и мрачных страниц нынешнего правления. Ситуацию может спасти только «встречный план». Половину бюджета ФАНО надо отдать в РАН, которой следует вменить в обязанность на эти средства вести мониторинг результативности работы Агентства (позже этот опыт можно распространить и на оценку результативности исполнительной власти в целом). Такой регулярный анализ даст бюджетную экономию, которая позволит нам провести еще одну Олимпиалу, хоть летнюю на полюсе. 

Отношение к тому, что сейчас происходит с наукой в России, – один из главных показателей становления здесь гражданского общества. Это вопрос зрелости и солидарности, понимания, что без круговой обороны здесь всех передушат по одиночке, в том числе и тех, кто сейчас злорадствует по поводу «академиков». С таким же успехом и правом можно все наши театры завести под административный орган, а потом рассуждать о том, что так им и надо: нечего было главрежам поголовно записываться в доверенные лица первого лица. 

Плюс во всем этом один: в ответ в науке начинается новая самоорганизация – в чистом виде гражданская инициатива. Пока наметилось некоторое затишье, особенно после принятия годового моратория на организационные, финансовые и кадровые действия. Но все еще впереди. И еще неизвестно, на каких баррикадах встретит наша наука следующий праздник 8 февраля.

Источник: http://komitetgi.ru/news/news/1267/#.UvjUJ_vN2Wi