Альтруизм (фр. altruisme от лат. alter - другой) – нравственный принцип, предписывающий бескорыстные действия, направленные на благо (удовлетворение интересов) других людей. Термин "А." был сконструирован и введен в оборот О.Контом для фиксации понятия, противоположного понятию "эгоизм" (хотя соответствующая идея была известна с древнейших времен и выражалась через комплекс представлений о благожелательности, симпатии, благодеянии, заботе и др.). Как принцип А., по Конту, гласит: "Живи для других". Поскольку Конт, развивая традиции британской моральной философии ХVIII в., рассматривал А. как выражение общественных чувств человека, противоположных эгоизму, его формулировка может быть истолкована следующим образом: "Поступай так, чтобы твой личный интерес служил чужому интересу". В ХIХ в. под влиянием утилитаризма А. понимался как ограничение личного интереса ради общего, а в некоторых интерпретациях именно общественного, интереса. Как требование, предъявляемое к отношениям между людьми, А. шире принципа уважения, запрещающего отношение к другому как к средству достижения собственных целей (ср. Категорический императив) и принципу справедливости, запрещающего ущемление интересов другого и обязывающего воздавать другим по заслугам. В своем существенном содержании принцип А. был воплощен в заповеди любви, впервые встречающейся в Пятикнижии и принятой в христианстве в качестве основополагающего нравственного закона. Однако А. не исчерпывается христианская заповедь милосердия, содержание которой включает благоговение и совершенствование; А. представляет собой частный случай милосердия. Однако в новоевропейской философии милосердие начинает трактоваться именно в духе А., а содействие благу другого рассматривается как основа морали вообще. В эпоху Просвещения, в учениях Шефтсбери, Хатчесона, А.Смита, Руссо, Гердера, Гете и др., в ХIХ в. в учениях Шопенгауэра и В.С.Соловьева благожелательности (симпатии, состраданию) как принципу человеческих взаимоотношений, в которых благо другого является приоритетным к личному благу, придается исключительное значение. В ХIX и начале ХХ вв. А. как нравственный принцип стал предметом критики христианских, в особенности православных, мыслителей, полагавших, что новоевропейский А. неприемлем как человекоугодие, при котором забывается Бог и обязанность человека угождать Богу и выполнять все его заповеди (К.Н. Леонтьев). Христианская критика А. была обусловлена тем, что концепция А. вырастает из традиций европейского гуманизма, из стремления понять добродетели человека секуляризованно, а нравственность – как выражение потребностей и интересов человека, включенного в отношения с другими людьми, в общественные связи. К тому же в утилитаризме допускались некоторые исключения из требования содействовать общественной пользе, в соответствии с которыми человек, ориентируясь на счастье большего числа людей, вправе причинить некоторый вред небольшому числу людей. Чтобы предотвратить эти допущения, необходима разработка таких нравственных кодексов, которые однозначно бы устанавливали превалирование правила "Не вреди" над правилом "Помогай ближним". В рамках утилитаристской традиции предлагались и другие модификации A., призванные облегчить моральный выбор человеку, посредством исключения из морали заповеди любви. А. при этом формулируется как правило: "Живи и дай жить другим" – для обычных людей в обычных обстоятельствах или: "Живи и помогай жить другим" – для людей, готовых к самопожертвованию (Б.Герт). Однако такого рода оговорки релятивизируют основания моральных суждений и решений, привносят в них расчет. Как нравственный принцип A. отвергался и как "учение буржуазно-демократической морали" (Н.А.Бердяев) – как абстрактный и формальный принцип, чреватый гордыней и самомнением; в отличие от А. милосердие непосредственно как отношение к человеку, неформализованно как нравственный принцип и во внутреннем опыте человека опосредовано не рассуждением, а смирением и аскетической устремленностью к высшему идеалу. Впрочем, В.С.Соловьев трактовал принцип А. именно в духе заповеди любви, распространяя ее на отношение как к другим людям, так и к другим народам. В марксизме А. (самоотверженность), равно и эгоизм, рассматривались как исторически и ситуативно конкретные формы самовыражения индивидов. А. отвергался как нравственный принцип, т.е. идеологическая иллюзия, призванная закамуфлировать такой общественый порядок, который позволяет обладателям частной собственности представить свой частный корыстный интерес "в качестве интересов своих ближних". Решительно отвергал А. и Ницше, видя в нем одно из выражений "морали рабов". Во втор. пол. ХХ в. философско-этическая проблематика, связанная с А., получила развитие в исследованиях помогающего или, шире, "просоциального" поведения, в которых А. анализируется в контексте практических отношений между людьми, на материале различных форм солидарности, благодеяния, благотворительности и т.д. Она также переосмысливается в контексте этики заботы (C.Gilligan, N.Noddings). Достижения эволюционной генетики позволили представителям социобиологии (R.Trivers, E.Wilson) показать биологические предпосылки А. и функциональную неопределенность того, что принято считать "личным интересом". Исходя из совершенно иных методологических и теоретических оснований, социобиологи пришли к важному выводу о взаимоопосредованности личного и общего интереса, на что, выдвигая разные аргументы, указывали Дж.Батлер, Гегель и Маркс. Однако действительная проблема, отраженная в дилемме "А. - эгоизм", заключается в противоречии не частного и общего интересов, а моего и чужого интересов. Как видно из определения А. и самого слова "А.", речь идет о содействии не общему интересу, а именно интересу другого человека, возможно, как равного, и при любых условиях – как ближнего, и уточняется, что А. необходимо отличать от коллективизма как принципа, ориентирующего человека на благо сообщества (группы). Такое определение нуждается в нормативной и прагматической спецификации; в частности, относительно того, кто судит о том, в чем заключается благо другого, в особенности, когда другой не может считаться в полной мере суверенным судить о том, что составляет его действительный интерес. При формулировке А., указывающей на необходимость подчинения своего интереса интересу другого, универсальность А. может быть поставлена под сомнение: как следует поступать по отношению к обидчику, к чинящему несправедливость, к нечестивому человеку? Обращенный к индивиду как к носителю частного интереса А. предполагает самоотречение, поскольку в условиях социальной и психологической обособленности между людьми забота об интересе ближнего возможна лишь при ограничении собственного интереса.
Р.Г.Апресян
Литература:
Интернет-ресурсы:
|
|||||
|
 |
|