Дело полковника Буданова

Модератор дискуссии – Р.Г.Апресян

Рубен Апресян
Для обсуждения предлагается Дело полковника Буданова. Это – «кейс» в одном из начальных смыслов этого слова, т.е. английского слова case как дела в юридической практике. Но это – кейс и в учебно-дидактическом и исследовательском отношении. Причем это выигрышный кейс.
Он широко обсуждался в печати.
По нему неоднократно проводились опросы общественного мнения.
Многие авторы, обсуждавшие это дело в печати, имели возможности хотя бы косвенно знакомиться с материалами судебного разбирательства, по которому не раз делались официальные заявления юристов. В этом отношении перед нами из ряда вон выходящий случай по степени накопленности материала и доступности материала.
Наконец, на сегодняшний день это, что очень важно, завершенный кейс.
Основные материалы по нему я собирал в Интернете осенью прошлого года. Прежде, в течение трех лет, я сохранял случайно попадавшие мне на глаза статьи в двух-трех газетах, которые я просматривал, в основном «Новой газеты». Однако Интернет в качестве источника оказался практически исчерпывающим. Некоторые издания собирали архив своих публикаций по этому делу. Наиболее знаменательны, на мой взгляд, публикации в «Новой Газете» (http://novayagazeta.ru/rassled/budanov.shtml) и в газете «Завтра». Они отражают определенные полюса в общественном мнении.
Вот подборка материалов по делу Буданова на сайте narod.ru: http://milprob.narod.ru/armsbud.htm.
А вот подборка на grani.ru: http://www.vybory.net/War/Chechnya/m.29869.html http://www.vybory.net/War/Chechnya/m.29869.html . Правда, она заканчивается 2003 годом.
Любопытен форум по посту относительно схватки Руцкого и Клинцевича в «Барьере» Соловьева на citizen.nn.ru: http://citizen.nn.ru/forum/forumlink/whoisguiltyandwhattodo/budanov/?id=50 http://citizen.nn.ru/forum/forumlink/whoisguiltyandwhattodo/budanov/?id=50.
Желающие наверняка найдут достаточно нового материала, ходя своими тропами по сети. Просьба делится всеми интересными ссылками.

Прежде, чем приступать собственно к обсуждению и построению в процессе обсуждения кейса, давайте определимся, что будет предметом кейса. Перед нами не просто эпизод, а некий процесс, растянувшийся на несколько лет. Думаю, на основе материалов этого процесса могло бы быть сформировано несколько кейсов. Говоря на языке авторефератов кандидатских диссертаций или начального курса логики, дело Буданова – это объект. Каким может быть предмет для нашего кейса? Поставлю вопрос по-другому: на финише нашего проекта мы должны разработать кейсы ко всем темам курса этики. К каким возможным темам в курсе этики могут быть разработаны кейсы по делу Буданова? – Достаточно, если каждый из участников нашего обсуждения назовет одну тему. Предлагаю за основу взять мою программу «Этика», которая раздавалась на прошлой Школе (см: http://ethics.iph.ras.ru/Program/Program.html), - просто потому, что там много тем, и, соответственно, возможности для выбора широки. Если не возникает непосредственного отклика на этот вопрос-задание, потому что вопрос непонятен, прошу уточнить, что не понятно. Ведь не все из нас знают, как разрабатывать кейс. Я, например, никогда не разрабатывал никаких кейсов. Разрабатывая данный конкретный кейс, давайте обратим внимание и на методологию такой работы.
Срок для этого раунда дискуссии – 2 недели, до 21 февраля.

Андрей Сычев
Предмета, видимо, три (или больше, если рассматривать эпизоды самого дела): выбор самого Буданова, выбор суда между обвинением и оправданием, и поляризация общественного мнения по поводу процесса. При этом аргументация противоположных сторон в каждом из них примерно одинакова, но более выигрышным кажется разбор третьего варианта, поскольку он, уже на уровне общественного сознания, позволяет привлекать дополнительные, боле общие аргументы (скажем, возможна ли подмена отношений «добро-зло» на отношения «друг-враг» в политике, или что в современном российском обществе понимается под справедливостью).
В этом случае, наверное, лучше выявить и систематизировать аргументы сторонников Буданова (с аргументацией противников все понятно), чтобы уровнять позиции и затем проанализировать их слабые и сильные стороны с этической точки зрения. Правда этот кейс не получится законченным.
Еще один хороший предмет – эпопея с медицинскими экспертизами на невменяемость. Если первый больше уходит в сферу политической этики, то второй – в область медицинской. По этому поводу интересный материал: http://2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/41n/n41n-s06.shtml

Рубен Апресян

Реплика Андрея Сычева подсказывает мне необходимость уточнить поставленный первый вопрос по приступу к кейсу. Спрашивая о возможных "предметизациях" кейса, я имел в виду, в первую очередь, вот что: в каких темах курса этики мог бы быть уместным кейс по этому делу? Предлагаю на этом языке тем и говорить: например, из реплики Андрея я делаю вывод, что этот кейс мог бы работать в теме "Моральный выбор" или в теме "Этика юриста". Не знаю, как тематизируется в курсе этики общественное мнение; возможно в теме "Общественная нравственность" ("Социальная этика") или "Этика гражданского общества".

Можно ли предположить другие темы?

Продолжая о темах, можно сделать вывод, что этот кейс мог бы подойти и к теме "Медицинская этика", если выделять в ней вопрос медицинской экспертизы. Но в курсе прикладной этики, в особенности на психологическом факультете может быть тема экспертизы вообще или психологической экспертизы, и здесь наш кейс так же мог бы быть уместным.

Обращаясь к содержанию собственно дела, хочу заметить, что те эксперты (если не ошибаюсь, было две экспертизы) столкнулись с непростой внемедицинской и именно политической дилеммой: признать полковника невменяемым, значило озадачить общество вопросом: какие же у нас в армии полковники? - К этому аргументы прибег С.Ковалев в столкновении с В.Шамановым в передаче В.Соловьева "К барьеру" (это я помню по самой передаче, к сожалению, не смог найти материалов самой той схватки. Но вот косвенный материал: http://ng.netroad.ru/archive_174/news08.htm). Признать же полковника вменяемым, значило так же озадачить общество и тем же вопросом: какие же у нас в армии полковники? - хотя и с другим содержанием.

Ольга Дорохова
"Дело Буданова" в свое время я хотела использовать в своем вступительном слове на защите кандидатской диссертации в качестве современного примера создания образа "героя", присуждение черт героического этоса. Т.е. "Буданов" обладает некой моральной системой ценностей, он выступает "правильным" образом для подражания.
Я бы, наверное, отнесла этот кейс в область социальной этики, нормативной этики.

Рубен Апресян
Обычно "социальная этика" и "нормативная этика" - это разделы программы, а если это темы, то темы сборные. Можно было бы отобрать какую-то тему (или какой-то вопрос) внутри социальной этики или внутри нормативной этики, которую наиболее полным образом наш будущий кейс (соответствующим образом разработанный) мог бы иллюстрировать или отражать.
Я сказал "иллюстрировать или отражать" и задумался: какова функция ситуативного анализа - в исследовании и в преподавании? Изначально case - это пример (на Школе у нас будет возможность поговорить об этом подробнее), но в рамках case-study это уже не просто пример, т.е. ссылка на некий факт, физический, художественный или мыслительный, который приводится по ходу или в конце рассуждения для его иллюстрации. Ситуативный анализ и есть само рассуждение, и теоретическое (общее) положение не иллюстрируется, а выводится из ситуативного анализа.
Впрочем, возможны разные модусы ситуативного анализа, и в этом нам тоже предстоить разобраться.

Ольга Дорохова
Я бы, наверное, отнесла бы этот case к темам, посвященным теории ценности, развитие ценностных представлений не только личных, но и социальных, проблема идеала или личностного образца, вокруг которого формируется определенная система ценностей.
Рубен Грантович , я не стала использовать этот пример, т.к. он скорее говорит не о героизации общества, а о дегероизации, хотя вполне определенно можно заявить, что общество в героических идеалах явно нуждается. На примере Буданова виден механизм, как государство создает своих героев, что сразу дает повод к разоблачению геров, например, времен Советского Союза.
Образ героя не может быть построен на насилии, даже если это только подозрение или не доказано, иначе герой не будет принят или признан обществом. Если Буданов и признается небольшой группой людей героем, то это лишь доказывает, что нужно четко определить понятие героя, выделить его основные ценностные качества. Данное понятие во многих сферах общества эксплуатируется для подогрева интереса, создание интриги, соотвественно, теряется основной смысл понятия "героя"...

Рубен Апресян

Это очень характерное высказывание. Характерное для восприятия того дела. Пока я не погрузился в материал и не разобрался в фактах, у меня самого было стойкое впечатление, что государство, т.е. правители в лице министра обороны, генпрокурора и президента, либо занимало нейтральную позицию, либо как-то поддерживало Буданова. Поддержиало - против кого? Ведь не либералы-правозащитники накинулись на Буданова и принудили начать судебное разбирательство. Преступление было совершено ночью 27 марта 2000 г. А уже ранним утром:

В моем архиве есть сообщение о сочувственном по отношению к Буданову высказывание министра обороны Иванова. Но оно было конъюнктурным и впоследствии фактически было неявно дезавуировано. Другое дело, что те, кто выступал за Буданова, говорили на языке патриотизма, а это язык, который ассциируется с государством (и, стало быть, с правителями). И все суды (если я не ошибаюсь) выносили осудительные решения. Не сомневаюсь, что это было выражением не позиции российской Фемиды, которая, как известно, давно без повязки [неведения] на глазах, политически-властной установки.
См. Хронику в целом:
http://www.prikom.ru/events/69C724/4640F/ http://www.prikom.ru/events/69C724/4640F/

Елена Кундеревич
Если следовать логике предназначения ситуативного анализа, предметом (темой) для будущего кейса «Дело Буданова» могут быть темы (16, 17, 18, 19) раздела ІV Программы Рубена Грантовича: (Т.16 – Мораль и общество, Т.17 – Наказание, Т.18 – Военная этика, Т.19 – Этические проблемы насилия и ненасилия). Особенно, мне кажется, подходит тема «Наказание», т.к. включает в себя много аспектов. Не только личную ответственность, но и общественное мнение, двойные стандарты общественной морали, ложный патриотизм, возможность публичного покаяния, отказа от «безупречности» и «абсолютизации» государственной политики. Также, я думаю, подходит тема: «Моральные ценности гражданского общества». Если же останавливаться на аспектах медицинской этики, а именно спорах психологов и психиатров по поводу установления «невменяемости», важным, на мой взгляд, есть вопрос об этических и психологических особенностях человека, который принимает участие в боевых действиях. Появляется необходимость установления критерия «вменяемости», а также «нравственной ответственности», что может быть предметом для исследования и диалога «Военной этики» и «Военной психологии». Открытым остается, например, вопрос: «А что происходит с нравственным сознанием и психикой человека, когда он убивает, пусть даже в военных условиях, т.е. врага? Вменяем ли в этот момент человек, выражаясь терминами судебной психологии?»

Дорохова Ольга
Рубен Грантович , так или иначе в СМИ проскакивает понятие "герой", но образ героя и образ Буданова не совпадают, т.е. образ Буданова пытаются притянут за уши к образу героя. Только непонятно на каком основании, временное помешательство, причиной которой стала стремление к справедливости, т.е. к мести. Хотя по словам адвоката семьи чеченской девушки, не все так однозначно... Буданов не жертвовал собой, не преследовал определенные идеи, которые связаны со справедливостью, ценностью жизни и т.д. Его легче было бы назвать героем, если бы он умер...
Пример Буданова, скорее, можно привести в качестве антигероя, или попытки общества восполнить недостаток героического...

Рубен Апресян
Конечно, Буданова то и дело называли "героем". Он в самом деле имеет боевые награды. Но что такое сегодня российские награды? Вот и Рамазан Кадыров, извините, Герой России. И предводители штурма захваченного террористами театра на Дубровке - тоже были награждены высокими наградами.
Можно предположить, что в каких-то боевых операциях Буданов и проявил себя геройски. Не исключаю, что и в несправедливой войне (а я рассматриваю чеченскую войну как несправедливую с обеих сторон, но с федеральной в первую очередь, потому что с этой стороны - легитимная власть и регулярная армия) тоже могут быть герои - те, кто жертвуют своей жизнью для спасения товарищей или выполнения особенно важного боевого задания. Но ведь апелляции к геройству Бданова совершались с целью его оправдания в нашем деле, т.е. в эпизоде с задержанием и последовавшей в результате гибелью Эльзы Кунгаевой. Так что упоминания о его геройстве в полемике вокруг его дела само по себе - предмет для анализа.
Я плохо понимаю, что такое "антигерой". В литературном произведении понятно - это отрицательный персонаж. Но вот в мифологии есть герои, а "антигерои" могут быть? Так же и на войне "антигерой" - это трус или боец, совершающий на пределе своих возможностей и с риском для жизни злодеяния, причем без всякой меры?

Ольга Зубец
Ольга Дорохова пишет, что идеал героя не может быть построен на насилии. Но практически все идеалы героев опирались на насилие, начиная с античности и кончая нашими героями войны с фашизмом. Всякая война - это исключительно насилие. Ненасильственные идеалы - идеалы святых..
Что касается тем, в которые можно включить этот пример - так это почти все темы курса (такова уж философская неразборчивость в объектах). Может быть лучше сначала решить, будет ли это кейс для теоретической части или для прикладной этики?

Ольга Дорохова
Ольга Зубец , да, война насильственна, но сам образ героя построен не на насилии, его поведение защитное, а не агрессивное... Он защищает ценой своей жизни, закрывает амбразуру своим телом, например. Насилие - это подавление одного другим. Герой не стремится подавить кого-то.
Рубен Апресян , по поводу антигероя я выразилась некорректно, имея в виду, что образ Буданова скорее наполнен отрицательным относительно понятия "героя"...
Мне кажется, нужно различать звания героя и самого героя... Анализ темы "геройство Буданова" инетересен и нужен, но это, наверное, удет уже case для спецкурса по героическому этосу.

Рубен Апресян
Ольга Зубец! Можно и так говорить о насилии. Но прежде надо высказать свое понимание насилия. Я не считаю продуктивной точку зрения, согласно которой "всё - насилие", даже любовь. Она равносильна утверждению: насилия не существует. Говорить, что все идеалы героев опосредствованы насилием, потому что геройство основано на насилии значит отождествлять насилие с применением силы, вырывать применение силы из контекста мотивов, целей и результатов и, в конечном счете, опять-таки депроблематизировать насилие. И что тогда значила эта реплика? В ночь на 27 марта полковник Буданов в состоянии опьянения и неистовства совершил насилие в отношении Эльзы Кунгаевой, в результате которой девушка скончалась. Принимая во внимание этот факт, обоснованно ли и допустимо ли утверждать, что все героические идеалы основаны на насилии? Мы не сможем понять насилие до тех пор, пока не станем дифференцированно понимать применение силы. Но это - не предмет нашей дискуссии.
На Второй Школе планируется проведение дискуссии по проблемам насилия и ненасилия. Предлагаю там вернуться к этим вопросам.
Та же логика с темами: сказать, что ко всем темам может быть годен случай Буданова, значит отринуть саму постановку вопроса. Постановка вопроса предполагала, что выстраивание этого ситуативного анализа уместно по отношению к одним темам, а по отношению к другим не только неуместна, но и невозможна. Для разъяснения напомню, что тема 2 в программе, к которой я апеллирую - "Типология этических учений", тема 5: "Генеалогия морали в учениях Т.Гоббса и Ф.Ницше", тема 21 - "Аборт и эвтаназия" и т.д. Но есть темы 17, 18, 19.
Что касается того, под теоретическую часть мы разрабатываем кейс или под прикладную, то вопрос о выборе тем допускал и такой ход рассуждения. И когда он будет предпринят, я с интересом бы подключился к его обсуждению. Если он даст для этого повод.
Ольга Дорохова! Для нас-то Буданов остается героем - героем нашего ситуативного анализа

Олег Айзберг
Вот материалы по судебно-психиатрической экспетизе Буданова
http://npar.ru/journal/2003/3/budanov.php

Тихонова Елена
К вопросу Рубена Грантовича о темах, в рамках которых можно было бы рассмотреть данный кейс: возможно, это тема справедливости. Несмотря на то, что фигурирует в разделе вопросов теоретических, она все же нуждается в примерах по практической ее реализации. Если кейс должен представлять собой нечто завершенное, то, говоря о противоречивых данных мед.экспертизы, мы будем оперировать гипотезами (о коррупции, например), или же, иллюстрируя проблемы военной этики, не сможем однозначно квалифицировать операцию в Чечне как военные действия (ее правовой статус неопределен, да и само дело в условиях войны выглядело бы абсурдно). Понятно также, что уникальность этого случая заключается не в самом факте убийства, превышения полномочий и т.п., а в общественном резонансе, публичности, созданными усилиями СМИ. Соответственно, предметом этического анализа имеет смысл сделать не сам поступок Буданова (скорее, это один из необходимых компонентов кейса), а судебное разбирательство, правомерность вынесенного решения, его политической ангажированности, что предполагает также теоретические обобщения по вопросам действия механизма талиона в правовом государстве. Столкновения, вопросы к обсуждению можно обозначить следующим образом: «наказан ли Буданов за убийство «солдата с оружием» (военнопленной) или обычной девушки», «справедливость обжалования приговора», соблюдение прав человека.

Елена Кундеревич
Олег Айзберг, спасибо за ссылку. В статье Ю.С.Савченко «Некоторые уроки судебно-психиатрической экспертизы полковника Буданова» выделяются темы, к которым может быть применен кейс. Например, «шестой урок», как пишет автор: "состоит в поразительном самом по себе факте: несколько бригад опытных специалистов, профессионалов с большим стажем, руководителей государственной психиатрии, располагая беспредельным во всех отношениях протекционизмом, позицией карт-бланш, не сумели создать заключения, убедительного не только в глазах коллег, но даже в глазах непрофессионалов. Это ли не значит, что истина ощутима интуитивно, что она существует и что это реальная сила".
Это рассуждение натолкнуло меня на мысль о возможной теме: «Социокультурный феномен неправды». Подложные экспертизы, фальсификации и т.д. – предмет для этой темы. Возможными кейсами, кроме «Дела Буданова», здесь также могут стать материалы по массовым и системным фальсификациям выборов президента Украины во втором туре (ноябрь 2004г.)

Рубен Апресян
Елена Тихонова справедливо предостерегает от того, чтобы оперировать гипотезами. Но разве мы не можем характеризовать «операцию в Чечне как военные действия»? Для меня нет сомнения, что в Чечне идет война (сверьтесь с определением войны, которое дается во Введении к книге «Нравственные ограничения войны: Проблемы и примеры»). Ни одно государство в мире, начиная в последние пятьдесят лет войны, не объявляло о вступлении в войну. Это касается и Вьетнамской войны, которую вели США, и Афганской войны, которую вел СССР, и даже нынешней «антитеррористической операции» США и союзников в Ираке. В случае чеченской войны не определенен правовой статус тех, кого задерживают: это военнопленные или подозреваемые в преступлении? Но по отношению и к одним и к другим существуют международные правовые нормы поведения, исключающие давление, пытки, нечеловеческое обращение. Но обсуждая дело Буданова, мы не обсуждаем чеченскую войну. Мы обсуждаем дело Буданова. Я боюсь исказить мысль Елены Тихоновой, но ее слова: «да и само дело в условиях войны выглядело бы абсурдно» я могу истолковать и так, что в условиях войны не избежать эксцессов, подобных случаю Буданова. Избежать нельзя. Но реальность и практическая неизбежность таких фактов не может быть их оправданием и не может быть поводом для воздержания от этически определенных оценок таких фактов. Думаю, уникальность этого случая состоит не только в общественном резонансе, но и «в самом факте убийства», в обстоятельствах этого убийства, в более широком правовом и политическом контексте этой войны. (В более умозрительном или даже метафизическом плане я бы сказал, что этот контекст во многом был предопределен стилистикой той известной фразы Президента относительно того, что и где надо делать с террористами, эхом отозвавшиеся не только в том, как те, кто участвует в операциях в Чечне, мыслят и осуществляют эти операции, но и в трагедии на Дубровке).

Рубен Апресян
Итак, учатники обсуждения предложили следующие темы, по отношению к которым можно провести ситуативный анализ по делу Буданова (некоторые предложения я обобщил):
"Моральные ценности"
"Справедливость"
"Моральный выбор"
"Социальная этика"
"Этика гражданского общества".
"Наказание"
"Военная этика"
"Этические проблемы насилия и ненасилия"
"Медицинская этика"
"Этика юриста"
В ходе обсуждения как будто бы высказывались и другие предложения. Но как мне показалось, это были предположения о том, какие темы для обсуждения актуализируются в свете дела Буданова. Так, Елена Кундеревич указала тему "Социокультурный феномен неправды". Такой темы нет в программе курса этики, хотя нельзя исключить, что в каких-то авторских версиях курса этики в программу может быть включена отдельная тема лжи (хотя не в формулровке: "социокультурный феномен…").
В моей программе, которую я предложил взять за основу (но не ограничиваться ею) нет тем "Медицинская этика" или "Этика юриста". Но это не принципиально. Эти темы встречаются в курсах этики.
Следующий вопрос, который я предлагаю обсудить, я уже формулировал: каков предмет кейса (кейсов) по этому делу. Например, ссылка на тему "Моральные ценности" (моральный идеал) содержалась в репликах разных участников. Какие аспекты этой темы кейс по делу Буданова помог бы раскрыть? Отчасти такого рода прояснения можно найти в ряде реплик. Давайте теперь отнесемся к этому специально.
Выделяя в деле Буданова тот или иной предмет для ситуативного анализа, мы, конечно, должны принимать во внимание, насколько полной фактической базой по данному аспекту дела мы обладаем. Причем мы исходим из того, что это законченное, завершенное дело; мы как бы знаем о нем все .
Хочу повторить то, о чем уже говорил и о чем приглашал всех подумать и высказаться: кейс – это не пример, не иллюстрация. Ситуативный анализ не поясняет то, что было сформулировано в отвлеченном теоретическом тезисе. Он призван создать такую интеллектуальную среду, которая позволила бы студентам самим придти к определенному теоретическому (или, коль скоро мы говорим об этике, нормативно-этическому или этико-прикладному ) заключению.
Думаю, не обязательно высказываться только по тем темам, которые каждый предложил. За прошедшее время кто-то мог поменять свое мнение. У кого-то могли возникнуть новые предложения относительно тем. Присоединяющиеся участники обсуждения могут приходить со своими предложениями относительно тем.
Я уже приводил некоторые источники по этому делу, приводили и другие участники обсуждения. Обратите внимание на следующий информационный (именно информационный ресурс): http://www.prikom.ru/events/69C724/4640F/49ECD. Он уже уже выстроен как бы под разработку кейса. В нем выделены такие разделы, как:
хроника преступления ( http://www.prikom.ru/events/69C724/4640F?mode=prehistory )
хроника следствия ( http://www.prikom.ru/events/69C724/4640F/49ECD )
хроника суда ( http://prikom.panorama.ru/events/69C724/4640F/ )
позиции сторон ( http://www.prikom.ru/events/69C724/4640F/AE0BE )
мнения экспертов, политиков, общественности ( http://www.prikom.ru/events/69C724/4640F ).
Если кто-то опирается на другие источники, прошу указывать их, чтобы у нас была общая референтная база.
Давайте попытаемся пройти этот этап обсуждения до 3 марта .

Ольга Дорохова
Наиболее близкая мне тематика - военная этика, т.к. во многом она связана с героической темой....

Предмет (проблема) кейса, на мой взгляд, состоит в том:
- на войне все средства хороши, победа любой ценой
- или же поединок должен быть достойным, честным; где действия военного не могут посрамить страну... где враг уважает врага, и выбор состоит только в том, чтобы достойно победить или же достойно умереть. Конечный результат такой концепции - героизм.

Другая сторона предмета, скорее в качестве размышлений. Можно ли сделать в глазах мирных жителей любое военное действие достойным, уважаемым, образцом для подражания. Всегда существует зазор между представлениями людей, бывших на фронте и людей, следящими за военными действиями по телевизору.

Олег Айзберг
Возвращаясь к теме медицинской экспертизы Буданова, стоит отметить, что судебные психиатры всегда находятся в двусмысленной ситуации. Они работают в условиях постоянного конфликта интересов (подэкспертный, потерпевшие, органы дознания) и по определению не стоят на страже интересов больного. Раньше эта была структура двойного подчинения, кроме Минздрава они подчинялись еще и Министерству юстиции. Я не знаю, как с этим сейчас обстоит дело в России, а в Беларуси все судебные психиатры находятся в системе Прокуратуры и теперь никакого отношения к Минздраву вообще не имеют. Такая ситуация ставит врачей в зависимое положение, что и определеяет во многом "заказной" характер экспертных заключений. Кроме того, в российском и белорусском психиатрическом сообществе специалистов этический кодекс является номинальным, я ни разу не слышал, чтобы к врачу были применены какие-то санкции за его нарушение. Хотя нарушения происходят повсеместно, причем все возможные их виды. Случай Буданова очень ярко высветил всю порочность этой системы с этической точки зрения.

Рубен Апресян
Итак, Олег, если ориентироваться на ключевой вопрос данного раунда обсуждения, какую предметизацию и в рамках какой темы Вы бы предложили?

Ирина Абдрашитова
Может быть, данное дело можно рассмотреть в связи с темой «Свобода и ответственность».
Ключевые слова: Хамзаев считает, что "поскольку в момент совершения преступления Буданов был на государственной службе, то и нести ответственность за содеянное должно государство."; Буданов - герой России, которого посылали убивать и истязать чеченцев, независимо от возраста и пола. По российским меркам, то чем занимался Буданов, это доблесть (http://www.prikom.ru/events/69C724/4640F/49ECD)
В условиях этой войны убийство мужчины чеченца(солдата) допустимо. Убийство девушки чеченки (снайперши) вызвало общественный резонанс (Буданов признается в убийстве, но не в изнасиловании. Если предположить, что мы о деле знаем все – то об изнасиловании мы не знаем.). Государство санкционировало убийства и в том и в другом случае. В военной обстановке ответственность солдата за убийство солдата противоположной стороны допустимо, и ответственность за содеянное ложится на государство. Буданов однозначно совершил преступление, но будучи солдатом; государство, которое позволяет разбирать с таким шумом данное дело дискредитирует само себя.
Если эта тема не абсурдна для данного дела, вопросы (проблемы) для обсуждения:
1. Ответственно ли государство за преступление Буданова?
2. Умаляет ли ответственность Буданова то, что его действия были продиктованы войной?
3. В какой мере Буданов ответственен за свои действия, если даже признать его состояние на момент преступления вменяемым?

Рубен Апресян
Ирина Абдрашитова , на мой взгляд, точно сформулировала вопросы. Обсуждать ли это в теме "Свобода иответственность"? Но именно к этим вопросам нам впоследствии придется, так или иначе, подойти.

Елена Кундеревич
Если темой будет выступать "Наказание", то предмет (проблема) кейса может состоять в следующем:
- Если преступление доказано, то какие оправдательные аргументы могут быть действенными (без нарушения законодательства)?
-Может ли мера ответственности изменяться при активном вмешательстве общественного мнения?
- Может ли иметь оправдательное значение при вынесении приговора сама личность преступника (его социальное положение, общегосударственная или мировая известность и т.д.)?

Рубен Апресян
Вопросы Елены Кундеревич можно расширить таким образом, чтобы они подразумевали не только оправдание, но и просто ослабление наказания; не только ослабление, но и, наоборот, ужесточение наказания.

Рубен Апресян
Моя задержка с продвижением нашего обсуждения была вызвана колебаниями с выбором дальнейшего маршрута. На предыдущих двух этапах я предлагал продумать тематическую и предметную локализацию кейса по делу Буданова. Если с тематической было более менее ясно, то с предметной, кажется, не очень. Возможно, я не внятно сформулировал задачу для нового шага в обсуждении. Но речь идет о том, что во всем этом деле может быть более всего интересно обсудить в курсе этики? Олег Айзберг ссылался на материалы медицинской экспертизы. В курсе биомедицинской этики такое обсуждение могло бы быть интересным, если принять во внимание, что было три экспертизы, и выводы третьей отличались от выводов первых двух, а также экспертиза английского психиатра (http://novayagazeta.ru/rassled/budanov/n05n-s14.shtml). Интересно было бы посмотреть, как на суде обошлись с выводами патологоанатомической экспертизы тела несчастной девушки. (С материалами этой экспертизы можно познакомиться на http://goryachiy.narod.ru/2001/D/0017.htm и по публикации в «Один день полковника Буданова» (http://2001.novayagazeta.ru/nomer/2001/23n/n23n-s26.shtml/) в «Новой газете», № 23, 2001, 2 апреля. Эта публикация содержит много других важных фактических сведений касающихся преступления, совершенного Будановым. Любопытно и обсуждение (http://2001.novayagazeta.ru/guest/n23n-s26/book.shtml) этой публикации на форуме «НГ»).
Как мне кажется, главное в этом деле как публичном событии, это разлад, обнаружившийся в общественном мнении. Мы имеем три проекции этого разлада: в опросах общественного мнения (см. например, данные ВЦИОМ середины (http://www.wciom.ru/?pt=41&article=221) и конца (http://www.wciom.ru/?pt=48&article=163) 2002 года), в журналистике и публицистике и в дискуссиях на форумах, сопровождавших публикации журналистов и публицистов. Отдельная, и в нашем случае не первостепенная, сторона вопроса о разладе в отношении к преступлению Буданова и к суду над ним – это зигзаги в высказываниях государственных лиц – политиков высших эшелонов власти (Доступного материала не хватает. Представляет интерес интервью С.Ястржембского А.Венедиктову на «Эхе Москвы», http://milprob.narod.ru/25.07.03echomosk.htm).
Предлагаю реконструировать позиции оппозиционных сторон и систематизировать их аргументы. В каждом случае прошу давать ссылки на источники, чтобы не было впечатления, что аргументы измышлены. При этом, на мой взгляд, не столь важна статистика (т.е. частотность встречающихся аргументов). Некоторые из аргументов уже звучали в репликах участников этой дискуссии.
Следующим этапом для нас станет выяснение основных пунктов противостояния и ценностного оправдания выдвигаемых аргументов.
Я уже приводил ссылку на список материалов «Новой Газеты» (http://novayagazeta.ru/rassled/budanov.shtml) по этому делу, правда, неполный. Обширная сводка материалов содержится на страницах, ссылки на которые я давал в посте от 8 февраля.
Обратите внимание на материалы, защищающие Буданова:
В защиту комполка (Завтра, 2000, 11.04, http://zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/00/332/31.html)
Буданов в тюрьме и на войне (Завтра, 2000, 11.04, http://zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/00/332/32.html)
Верим и ждем! (Завтра, 2000, 12.09, http://zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/00/354/72.html)
Полковник Путин и полковник Буданов (Завтра, 2001, 05.03, http://zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/01/379/61.html)
Вот отражение позиции адвокатов Буданова:
Федор Румянцев. Буданов потребовал судить себя еще раз. (Газета. Ру, 2002, 1 августа, http://milprob.narod.ru/1.08.03gazetaru.htm)
И.Жегулев. Приговор Буданову может быть отменен (Газета.Ру, 2003, 1 октября, http://milprob.narod.ru/1.10.03gazetaru.htm).
В позициях оппонентов важно обнаружить не столько пристрастия и идеологии, сколько определенную нормативную основу, чтобы решить вопрос, можно ли нормативно обоснованно обсуждать нашу тему.
В добавление хочу обратить внимание на публикацию:
Андре Глюксман. Зов свободы (Письмо Президенту Бушу) на сайте у Александра Адамянца, в целом заслуживающего внимание (http://www.belintellectuals.com/intels/).

Наталья Соколова
Уже были высказаны соображения относительно тем в курсе этики, по которым можно разработать кейсы по делу Буданова. Тем названо много, согласна с большинством из названных, хочу добавить еще несколько.
1). Если следовать программе Рубена Грантовича, то, я думаю, случай Буданова можно и нужно обсуждать в теме 16 «Мораль и общество». Только я бы выбрала к уже названной «подтеме» «Гражданское общество и его ценности» еще одну – «Природа политики и власти, проблема несовместимости морали и политики»( формулировка Рубена Грантовича). Конечно, для меня это было бы очень трудный разговор со студентами( и в теоретическом, и в методическом плане), я к нему не вполне готова, но я абсолютно уверена, что в моих группах мы бы на эту тему вышли непременно.
Рубен Грантович пишет, что он считает чеченскую войну несправедливой( с обеих сторон, но более несправедливой - со стороны федеральных властей). Но можем ли мы это учитывать при вынесении моральной оценки поступку Буданову, в какой степени? Я просматривала некоторые материалы, меня сильно поразило обстоятельство, о котором я раньше не знала- Буданов был на передовой, перенеся несколько контузий и ранений, семь месяцев вместо положенных трех! Нарушены государством им же(государством) принятые нормы.
Буданов принимал присягу, выполнял свой профессиональный долг. Насколько профессионально государство подготовило его к выполнению профессионального долга? В программе Рубена Грантовича (Тема 18 «Военная этика») показано, что, говоря о справедливой войне, нужно учитывать: а) «допустимо лишь соразмерное использование насилия по отношению к противнику; б) «гражданское население имеет право неприкосновенности». Насколько точно идущий на войну солдат, офицер представляет, каково «соразмерное использование насилие»? Получил ли он исчерпывающие инструкции? Возможны ли такие инструкции в ситуации военного времени? Если нет – мы не можем говорить о пункте а). Если возможны и Буданов их не получил, тогда государство должно быть ответственно за преступление Буданова (Об этом была реплика Ирины Абдрашитовой). То же можно сказать и по поводу гражданского населения - если гражданское население участвует в войне( укрывает противника, вооружение и т.д.)?
Еще я вспомнила лекции Б.Г.Капустина о политике и морали и морали в политике. Должна к ним вернуться и продумать это, но пока задаю вопрос: не получается ли, что поступок Буданова мы оцениваем в соответствии с «человеческими»(не знаю, как точнее сказать, слово не нашла) нормами морали, а политике эти нормы представлены как-то специфически?

2). Пункт второй возник из-за размышлений об Афганской войны и опять же в связи с репликой Рубена Грантовича о «несправедливой войне». Думаю, дело Буданова можно обсуждать в связи с темой «Свобода и ответственность»( об этом писали), только выделяю другой аспект. См.п.2 «Свобода как гражданская автономия», где свобода рассматривается как … «действование на основе легитимных норм и принципов» и «возможность воздействия на формирование этих норм и принципов». Во время Афганской войны, когда в прессе уже писали об этой войне как несправедливой, военных призывали дезертировать. Понятно, что это «запрещенный прием» - военные присягали. Но вот вопрос: если профессионал на войне как человек не принимает этой войны, считает ее несправедливой, как он действует, сообразуясь со своей совестью? Ведь в истории мы знаем сколько угодно примеров, когда именно недействование на основе легитимных норм и принципов создавало «возможность воздействия на формирование норм и принципов»
3) Убеждена, что, обсуждай я случай Буданова в студенческой группе, возникла бы еще одна тема – в программе Рубена Грантовича ее нет. В курсе этики это, по моему, никто не обсуждает. Наверное, логичнее это было бы обсуждать в курсе моральной философии (если бы такой существовал в вузах). Не знаю, как эту тему сформулировать. Поясню.
Мне жаль сданной в архив темы, которую предложила Оля Зубец – «Архетипы ценностного сознания»( может быть, напрасно сдали? тема сложна для обсуждения, требует обдумывания, поэтому и не было много сообщений). Так вот, Ольга ставит вопрос – есть ли в культуре «дикие пространства»? Меня же заинтересовал вопрос: есть ли в современной культуре «легитимные «дикие пространства»( при этом, Ольга, я считаю эти пространства пространствами культуры, а в разговоре по вашей теме «дикие»(и символически дикие пространства) рассматриваются (не помню кем) как «некультурные» – но это уже отдельный сюжет). Культура ведь формирует какие-то механизмы, благодаря которым человек «выпускает пар», «отдыхает» от моральных норм, которым постоянно соответствовать трудно. Раньше это были какие-нибудь ослинные мессы, бои «стенка на стенку» и др.- можно написать историю этих пространств. Что же в современной культуре? Не остается ли война в представлении многих таким вот «диким простанством»? Оля Дорохова напоминала о поговорке : на войне все средства хороши. Хотим мы этого, или нет, но на уровне массового сознания преступление во время войны менее аморально, чем такое же – в мирное время.
Буданова обвиняют в изнасиловании чеченской девушки(доказано это или нет?). Есть многочисленные исследования, показывающие, что массовые изнасилования являлись и являются частью военного этоса ( это было, кстати, и со стороны наших солдат во время Второй мировой – есть документальный фильм Х.Зандерс, не помню, к сожалению, как называется).
Разумеется, я не хочу сказать, что мы не должны давать моральную оценку войны и действий человека на войне. Рубен Грантович задал вопрос: почему так сработало общественной мнение? Конечно, в первую очередь из-за болезненного отношения к войне, в значительной степени- из-за того, общество почувствовало подчеркнутую знаковость, символичность процесса, (как мне кажется). Но важно и другое: общество не создает своих героев на «пустом месте». Война, видимо, способствует более сильному проявлению(пробуждению) коллективного бессознательного, т.к. вся «культура» слетает. Архетипически образ Буданова как героя для меня очень важен.

Рубен Апресян

Наташа, пока я, как и, надеюсь, все остальные, размышляю над Вашими суждениями и рассуждениями, проясните, пожалуйста, эту последнюю фразу.
Поскольку мы уже перешли к третьему шагу в нашем обсуждении дела Буданова по направлению к выстраиванию кейса, предлагаю всем, и Наташе тоже, подумать о высказанных соображениях в проекции к задачам этого шага: какие позиции и аргументы обнаружились в общественном дискурсивном противостоянии по поводу случая Буданова?

Рубен Апресян

Я все еще надеюсь, что несколько вопросов, поставленных Натальей Соколовой , не были риторическими вопросами. И раз она их поставила, она предложит какие-то свои ответы. Получить Натальины ответы действительно важно, потому что сами вопросы родились из ее собственного видения ситуации.
Реагируя на вопросы Наталии, я, вместе с тем, хотел бы прокомментировать и пару методологических обстоятельств, которые в связи с этими вопросами обнаруживаются.
Я уже не раз говорил о том, что как мне видится , у ситуативного анализа как метода преподавания/научения есть свои специфические особенности, которые и должны использоваться. Тема "Мораль и общество", даже в ее частности: "Гражданское общество и его ценности" или в другой: "Природа политики и власти" не то что бы довольно общая, но случай Буданова - не про общество, а про индивидуальное поведение на войне. Мы можем оттолкнуться от этого случая, чтобы по поводу государства и общества высказаться: что это за государство, которое на собственной территории и против части своего народа ведет более десяти лет (с небольшим перерывом) войну, которая чем дальше, тем меньше оправдывает цели, ради которых она была начата и тем меньше оставляет возможности для самого государства выйти из нее хотя бы с толикой державного достоинства; или что это за общество, которое индифферентно по отношению к тому, что государство опять ведет полномасштабную войну, причем на собственной территории и против части своего народа. И исторический аргумент типа того, что на протяжении последних ста лет, начиная с революции 1905 года, и тем более Гражданской войны, российское государство иначе к своему народу не относилось и что иначе как воевать по модели взятия Будапешта (в 1944 году и в 1956 году) оно не может (второстепенный, но не случайный факт: в 1968 году наши войска входили в Чехословакию по картам 1944 года, а в 1994 году пытались взять Грозный по картам 1948 года выпуска) к нашему случаю не относится или относится весьма опосредствованно. Наш случай об индивидуальной ответственности человека в чрезвычайных обстоятельствах и при несении службы.
Конечно, существенно, в особенности для суда, знать жизненный путь Буданова, принимать во внимание реальные его достижения на посту командира батальона, учитывать особенности его характера, в том числе те, которые возникли после неоднократных физических и психических травм. Нельзя сбрасывать со счетов, что этот человек ничего другого, как воевать, делать не мог. Здесь упоминается, что Буданов по недосмотру перевоевал. Но вот и другой факт из его биографии: приехав в отпуск, домой к жене, которая была на последних неделях беременности, он не смог усидеть даже те семь дней, которые ему были даны на побывку, и сорвался раньше времени назад в часть. Стоит принять во внимание все его поступки, совершенные на посту командира в течение недели до трагического 26 марта 2000 года (если не ошибаюсь, именно в этот день у Буданова родилась дочь), поступки, которые сами по себе могли стать поводом для служебного разбирательства как проявления злоупотребления служебным положением и бездумно жесткого, если не сказать, кровожадного, обращения с подчиненными (как с солдатами, так и офицерами).
Наталья права: этот случай может подпасть под тему "Свобода и ответственность". Но такая тематизация случая Буданова для меня предстает иначе: каким бы ни было государство, ведущее войну, общество, соглашающееся с государством относительно войны или безропотно сносящее все бесчеловечные проявления как-то по-особому понимаемой "державности", каким бы ни было командование войсками, попустительствующее произволу командиров (которые в условиях активных военных действий проявляют его по-одному, а в мирных условиях в местах постоянного базирования - по-другому), - закон есть закон, и по закону надо отвечать.
Казалась ли Буданову, который находился в экзальтированном состоянии, усугубленном в тот момент опьянением, несчастная Роза Кунгаева "снайпершей" или это он потом придумал (я не сомневаюсь, что казалась), он грубейшим образом, с отягчающими сопутствующими обстоятельствами, нарушил нормы - не моральные, правовые - отношения к задержанным лицам на территории ведения военных действий.
Это главное. А о нравственной ответственности государства и общества у нас может быть много других поводов поговорить. Увы, искать особенно не придется.

Рубен Апресян

К теме «Мораль и политика» в этом плане случай Буданова не имеет никакого отношения. Военные, даже полковники и генералы – не политики.

Рубен Апресян

Уже не первый раз ставится под вопрос факт изнасилования, и изнасилования именно Будановым несчастной. Суд, как известно, не признал Буданова виновным в этом. Но не надо путать разные вещи. Невозможно отрицать факт изнасилования, изнасилования девушки. Некоторое время назад я давал ссылки на публикации фрагментов патологоанатомической экспертизы. Это чтение – не для слабонервных. Но его надо прочитать. Для того чтобы кому-то предъявить обвинение в изнасиловании, необходимо было сделать определенные анализы, которые либо не были сделаны, либо их результатов в деле не оказалось.
Непросто об этом говорить, но изнасилование изнасилованию рознь, даже в условиях войны. Изнасилование всегда является преступлением. И от того, что на войне насилия (разного рода) иногда становятся массовыми, нередко при попустительстве командования (как это было при вступлении частей Советской Армии в Пруссию в 1944 году), они не перестают быть преступлением.
Однако в случае с Будановым мы имеем именно отягчающее обстоятельство. На девушку не напали ни на дороге, ни в ее доме (хотя в предшествующие этому преступлению дни Буданов и нападал на дороге на мирных жителей, и похищал, кого-то потом нашли мертвым). Девушка была задержана и доставлена в расположение части. Другое дело, в какой форме девушка была задержана. Ее завернули в плед и бросили в БМП, т.е. задержание произошло в форме похищения. Изнасилование произошло в процессе допроса, и, следовательно, было продолжением пытки, а то, что Буданов пытал девушку, также удостоверяется в патологоанатомической экспертизе. Патологоанатом оставляет вопрос открытым, каким образом несчастная была лишена девственности (обратите внимание на альтернативу, которую обозначает), но девушка была не просто изнасилована, но и лишена девственности, и это произошло, когда девушка была жива. Это к домыслам о том, что некто из солдат надругался над трупом перед тем, как тайно захоронить ее; когда Буданов впустил солдат в свой фургон (это – тоже нарушение: Буданов не имел право проводить допрос в своем личном помещении), девушка была мертва, а труп обнажен; это подтверждается показаниями как Буданова, так и его подчиненных.

Рубен Апресян

К сожалению, я не знаком с нынешней ситуацией в войсках, ведущих боевые действия, получают ли сейчас солдаты и офицеры соответствующие памятки. Знаю точно, что в первую чеченскую кампанию такого рода памятки солдатам раздавались. Знаю точно, что такого рода памятками снабжаются военнослужащие американской армии и, думаю, других западных армий, которые участвуют в вооруженных действиях. В книге «Нравственные ограничения войны» описывается подобная памятка, которая давалась американским солдатам в Косово. Я знаю, что Международный Красный Крест выпустил книжечку в формате воинского устава, где все нормы международного права, зафиксированные в Женевских конвенциях (1949) и дополнительных протоколах к ним, переложены на простой, лаконичный и однозначный язык воинского устава. Какие необходимы «исчерпывающие инструкции» по поводу того, что насиловать нельзя никого?! «Исчерпывающие инструкции» могут быть только другого рода, утверждающие прямо противоположное.

В Женевских конвенциях и дополнительных протоколах к ним говорится и об этом: как себя вести по отношению к участвующему в военных действиях гражданскому населению, к захваченным партизанам.

Военные присягают служить Родине и выполнять приказы вышестоящих начальников. Мы знаем не сколько угодно, но сколько-то случаев, в том числе во время чеченских кампаний, по крайней мере, точно один (генерал Воробьев), когда высшие офицеры отказывались выполнять приказы, которые они считали преступными.
Легко предположить, что происходит на войне с солдатами и младшими офицерами, которые отказываются воевать.

Наталья Соколова
На комментарии Рубена Грантовича я постараюсь ответить позже. А пока в двух словах. ДЛЯ МЕНЯ Буданов преступник, хотя бы потому, что он убил чеченскую девушку без суда. Я старалась поразмышлять, почему общественное мнение так противоречиво в этом вопросе( вы ведь к этому призывали еще раньше?). Кроме того, я (выступая по каждой теме) думаю о том, какие вопросы возникли бы у студентов, в чем было бы лично мне, как преподавателю, их трудно убедить.

v.s.
Буданов - фигура медиа-составляющей войны.

Рубен Апресян

V.S.! Поясните, что Вы имеете в виду?

Наталья Соколова
Рубен Грантович!
Вы комментируете фрагмент моего выступления в форуме по поводу факта изнасилования Будановым чеченской девушки и даете этому поступку ЭТИЧЕСКУЮ ОЦЕНКУ. Но ведь цитата-то вырвана из контекста. Не думаю, что могут возникнуть дискуссии в связи с ЭТИЧЕСКОЙ ОЦЕНКОЙ этого поступка. Я-то ведь писала об этом в связи с архетипами ценностного сознания ( пункт 3 моего выступления в форуме от 18 марта). К тому же отметила, что затронутую мною тему не рассматривают в курсе этики, что это скорее проблема моральной философии( или, может быть, философской антропологии). Я пыталась порассуждать, как стало возможным, что Буданов приобрел ореол героя? Цитирую себя:

«Общество не создает своих героев на «пустом месте». Война, видимо, способствует более сильному проявлению(пробуждению) коллективного бессознательного, т.к. вся «культура» слетает. Архетипически образ Буданова как героя для меня очень важен».

И об изнасилованиях как части военного этоса я писала в связи с этим, поясняя, что на уровне массового сознания этот поступок Буданова – не такое уж преступление (а если преступление, то не такое же, как в мирное время и т.д.)
И отвечаю на ваш вопрос, почему архетипически образ Буданова как героя важен для меня (стилистически выразилась не удачно). Важен для понимания этой проблемы.

Юрий Буданов, танкист-командир,
Сколько же ты, мой браток, прережил?
Свора врагов, захвативших страну,
Честь нашу, славу, гонит в тюрьму. и т.д. и т.п.

Эту песню я заучила наизусть. Как-то летом она изрядно подпортила нам «жигулевскую кругосветку». За нашей дружной командой по Волге следовала группа подростков. На каждой стоянке они останавливалась рядом (им нравилась наша дружная команда) и горланили песни, эту – любили особенно. Я думаю, они и не вникали в то, что там на самом деле совершил Буданов. Им нужен герой, а героев нет. Позже я этот текст слышала на другой мотив, а это кое-что значит. В Интернете гуляет информация, что Буданов «спас народ» от терракта в Москве, якобы из-за спора водителя маршрутки с чеченцем (спор был о Буданове, чеченец оставил в маршрутке сумку с взрывныим устройством). Просто эпос какой-то получается!
Этот кейс тем и интересен, мне кажется, что показывает, насколько наше общество в кризисном состоянии. Мы-то полагаем, что у нас складывается гражданское общество. А дело Буданова показывает, что никакого гражданского общества у нас нет, в массовом сознании воспроизводятся ( и господствуют) какие-то архаические мифы, действуют схемы коллективного бессознательного. На семинаре в одной из групп мы коснулись бегло этой темы(я пыталась рассказать, что такое кейс). В десять минут все выплеснули все, риторика, заметьте, характерная: «свои»/»чужие», «мы»/»они», «друг»/»враг», «мы, русские, Чечню не отдадим» и т.д. Я выслушала, потом сказала: «Теперь давайте попытаемся УСЛЫШАТЬ, ЧТО было сказано». Студенты вспомнили, сами ужаснулись( заметьте, не самая необразованная и недумающая часть населения страны). Ведь дошло до того, что очень грамотная девушка Оля сказала: «Буданов – русский офицер», это мой последний аргумент". Я спросила: "А если бы был не русским? " Ответ: «Ну, если бы был еще с украинской фамилией…» Она, подумав, ужаснулась тоже. То есть стоило немного отрефлексировать ситуацию, она воспринимается и понимается уже по-другому.
Продолжу завтра.
P.S. Оля, я думаю , не националистка, она просто сразу почувствовала символическое значение этого процесса (Празднование Победы, по-моему, этот процесс вообще заведет в тупик. Либо «залакируют» армию, либо сделают процесс еще более показательным).

v.s.
Здравствуйте коллеги!
[Основополагающее допущение]
Учитывая продолжительность обсуждения, должен был выбрать
"несколькоступенчатую" форму изложения своих соображений
и прежде всего, желая не нарушить сложившегося течения
дискуссии, хотел бы уточнить у уважаемого автора темы:
допустимо ли рассмотрение затронутого им содержания через
гипотетическое предположение мотиваций всех действующих
участников событий?

Рубен Апресян

Допустимо

Zaxodil
Тут, в другом месте форума, было высказано мнение в том смысле, что невозможно
быть объективным, находясь в самом событии-явлении, надобно мол подняться над
ним и оттуда "правильно" все уразуметь.
А что если, только став очевидцем, т.е. "воплотившись" во всех участников
событий можно хоть в какой то степени развить ситуацию?
Работка, конечно, не из "чистеньких", но уж что досталось по наследству от
кого-то (кто... усугублял, пролежал в том числе когда-то ситуацию), то и
досталось. Но не все же такие... профессиональные самопочитатели.
Тут выбор один, или перерабатывать, или множить (вариант-разбрасывать,перекладывать)
мусор дальше. Не захлебнуться бы!
С почтением к мудрости!

Osa
Какие-то у нас странные полувоенные
http://www.polit.ru/lectures/2004/11/18/slipch.html

Zaxodil
В продолжение народного творчества:

ВРЕМЕННОЕ РАЗНОВКУСИЕ

Утром ко мне заходил крокодил,
Зубы почистить его я просил.
Чистить не стал и вспылил,
Но любя,
К завтраку он не добавил меня.
То, что нельзя командиру,
То по зубам крокодилу.

ReZaxodil
Ежели уж мы разводим крокодилов в тылу, то чего же ВЫ
хотите на фронте?
Вопрос о Буданове опять выльется в вопрос о парадигме власти.

Рубен Апресян

Конечно, мы можем развернуть случай Буданова до масштаба национальной судьбы, подвергнув оценке и государственную власть, и общество (избирателей, население), эту власть почитающее. Но для таких разворотв у нас и без этого случая может быть масса поводов, далеко искать не надо. Анализ же данного случая нужно специфицировать, чтобы понять какое событие произошло, с нормативной, этической точки зрения. Наши дискуссии – не клуб, а скорее мастерская. Аналогичные случаи, с большим или меньшим компонентом омерзительности, происходят (думаю) во всех армиях, приналежащих разным государствам и комплектуемых из населения разных стран. А вот выходки армейские – одни и те же. Но реакция общества – различна.
И песни разные.

Наталья Соколова
Рубен Грантович, вы пишете(что-то с цитированием у меня не получается – техически, поэтому перепечатываю):

"Мы можем развернуть случай Буданова до масштаба национальной судьбы, подвергнув оценке и государственную власть, и общество (избирателей, население), эту власть почитающее. Но для таких разворотов у нас и без этого случая может быть масса поводов, далеко искать не надо. Анализ же данного случая нужно специфицировать, чтобы понять какое событие произошло, с нормативной, этической точки зрения".

Но как вне этих проблем обьяснить, откуда такая поляризация общественного мнения? Мы ведь и об этом пытаемся говорить. Я не представляю возможным обсуждать этический аспект дела Буданова ВНЕ этих вопросов. К тому же, есть и чисто этическая проблема, которую я затронула, но вы ее не прокомментировали никак. Поэтому еще раз делаю на этом акцент. Итак(извините, что цитирую себя), я писала:

"Если следовать программе Рубена Грантовича, то, я думаю, случай Буданова можно и нужно обсуждать в теме 16 «Мораль и общество». Только я бы выбрала к уже названной «подтеме» «Гражданское общество и его ценности» еще одну – «Природа политики и власти, проблема несовместимости морали и политики»( формулировка Рубена Грантовича).
Рубен Грантович пишет, что он считает чеченскую войну несправедливой( с обеих сторон, но более несправедливой - со стороны федеральных властей). Но можем ли мы это учитывать при вынесении моральной оценки поступку Буданову, в какой степени? Я просматривала некоторые материалы, меня сильно поразило обстоятельство, о котором я раньше не знала- Буданов был на передовой, перенеся несколько контузий и ранений, семь месяцев вместо положенных трех! Нарушены государством им же(государством) принятые нормы….
Еще я вспомнила лекции Б.Г.Капустина о политике и морали и морали в политике. Должна к ним вернуться и продумать это, но пока задаю вопрос: не получается ли, что поступок Буданова мы оцениваем в соответствии с «человеческими»(не знаю, как точнее сказать, слово не нашла) нормами морали, а политике эти нормы представлены как-то специфически?"( Форум, 18 марта)

Я думаю, это можно и нужно обсуждать как этическую проблему.
Рубен Грантович, действительно, может показаться, что мы уходим от теоретических проблем, начинаем говорить на «злобу дня», и наша мастерская превращается порой в клуб. Но тогда нужно определиться: зачем мы делаем все это? Ведь наш проект связан прежде всего с образовательными задачами(как я поняла).
Я хотела еще раньше написать в «Педагогическую мастерскую», где обсуждается вопрос о преподавании этики и нравственном воспитании, и в «Кулуары», где спонтанно начался разговор о «профессиональной этике этика», о преподавании и т.д. О каком «этике» речь? У этика-преподавателя и этика исследователя задачи все же разные (хотя мы и то, и другое пытаемся совмещать). Преподавателю, который ЕЖЕДНЕВНО в аудитории сталкивается с массой вопросов «на злобу дня», невозможно от них уйти. Все время приходится искать решения и балансировать между этой «злобой дня» и теоретическими проблемами курса. Рубен Грантович, я совершенно согласна с вами, когда вы пишете( в «Педагогической мастерской»), что преподаватель не должен воспитывать, он должен создавать условия- интеллектуальные и коммуникативные- для нравственного самоизменения студентов, а ответственность за самоизменение остается за самими студентами. Верно! Для меня это очень важно! У меня очень взрослые студенты – на обоих потоках 5 курс, почти все уже работают, для меня они скорее коллеги. Как я могу их «воспитывать»? Но у меня не получится никакого разговора, и курс пройдет «мимо», если я буду обходить вопросы «злобы дня». В студенческой аудитории, я думаю, я не могла бы сказать студентам: давайте обсуждать «этическую составляющую» поступка Буданова, на время оставив в стороне вопросы «национальной судьбы» и т.д.
То есть проблема в чем? Для меня – в отсутствии чисто методического мастерства: как не уходя от «злобы дня», остаться на «этической площадке»(я это выражение слышала в Школе)?

Наталья Соколова
В добавление к сказанному раньше. Вчера были занятия на "втором высшем". В группе все - муниципальные служащие, одна треть - отставники, все моего возраста или старше. Они обо всех философских предметах говорят одно - "бесплодное теоретизирование", часто не только до, но и после занятий. Работа с ними - не для слабонервных! Многие преподаватели просто отказываются в эти группы идти. Ну а я не могу отказаться- должна, много езжу, да и к тому же спортивный интерес: смогу или не смогу? Вот уж где разворачиваются бои местного значения!

Pux
БУРИДАНОВ ОСЁЛ!
Есть персонаж, полковник-истеричка, что, вероятно, вообще
свойственно всем полковникам (см., конечно, Латинскую Америку,
полковнику никто не пишет... и далее везде).
Но вопрос, кажется, вышел на другой уровень:
самотождественности гражданина, пределов общезащиты и допустимых
методов решения проблем, доводимых, кстати, до кровавых конфликтов
(см. классиков большевизма: Ульянова, Джугашвили и всех, всех,
всех).
Не имея самости, вряд ли стоит рассчитывать на чужую.
И нельзя не определяться, ни туда - ни сюда, при этом еще
важнее не иметь дело с навязанными полюсами выбора.
С приветом, pux!

Zaxodil
Национально ли Российское государство, в смысле самость имеет?
Не имея национальности и чужую обидеть не трудно.

Рубен Апресян
ПРОШУ ВСЕХ АНОНИМНЫХ ГОСТЕЙ ЗАРЕГЕСТРИРОВАТЬСЯ ПОД СВОИМИ СОБСТВЕННЫМИ ИМЕНАМИ И, СООТВЕТСТВЕННО, ЗАПОЛНИТЬ РЕГИСТРАЦИОННЫЕ КАРТОЧКИ. ФОРУМ ЯВЛЯЕТСЯ ЧАСТЬЮ ПРОЕКТА ПО РАЗВИТИЮ ОБРАЗОВАНИЯ. ВСЕ ДИСКУССИИ ЦЕЛЕВЫЕ. И ХОТЯ ФОРУМ ОТКРЫТ - ПОКА - ДЛЯ ВСЕХ ЖЕЛАЮЩИХ, ОТ УЧАСТНИКОВ ОЖИДАЮТСЯ ВЫСКАЗЫВАНИЯ ПО СУЩЕСТВУ ОБСУЖДАЕМОГО ПРЕДМЕТА

Рубен Апресян

Мы вновь возвращаемся к вопросу о том, что будет предметом нашего кейса в этом деле. Насчет того, что происходит "на уровне массого сознания", можно судить корректно на основе данных конкретных исследований. Но, как я уже ссылался на имеющиеся опросы, в целом общественное мнение склонно к поддержке Буданова при простых постановках вопроса "напрямую". А о тонких исследованиях я не слышал.
Для меня важна этико-нормативная база кейса. Ведь мы же разрабатываем кейс под учебные цели. В самом деле, в учебной программе нет темы "архетипов ценностного сознания". Но есть тема "этики войны и мира" или "принципов справедливой войны". Я предполагаю, что наш кейс должен быть привязан к этой теме.
Другой вопрос, что нам делать с "архетипами ценностного сознания". Как мы понимаем мораль, что для нас архетипы важны? Архетипы важны для описания поведения людей, высказываемых ими оценок, мотивов их поступков и т.д. Но считаем ли мы по-прежнему, что мораль - это сфера культуры, т.е. обуздания стихии, в том числе стихии "коллективного бессознательного" (я так понял, что архетипы и коллективное бессознательное поставлены в однозначную связь)? Если да, то причем здесь архетипы? Правда, это именно другой вопрос, и я не хотел бы, чтобы мы отвлекались на него от нашего кейса.

Наталья Жадунова
Возможно, мы упустили еще одну тему – этику журналистики, или шире – этику mass media (при этом мы даем ссылки на разнородные материалы прессы как на источник аргументации). С любой точки зрения поступок Буданова аморален: что заставляет большинство считать, что его можно оправдать?
Идет массированная атака mass media на общественное мнение, атака, оправдывающая действия в Чечне и представляющая все (даже явно аморальные) действия как «священный поход» против терроризма и бандитизма. Достаточно поверить пропаганде, что эта война оправдана высшими целями, и до полного оправдания Буданова остается один шаг.

Рубен Апресян
Вопрос Наташи Жадуновой , в общем риторический, в действительности, возвращает нас к задачам этого раунда обсуждения: давайте сформулируем те аргументы, которые звучат в защиту Буданова и против него. У каждого из нас могут быть разные истончики информации и разные круги общения. Вот Наташа Соколова привела интересные образчики народного фольклора и народной мифологии. Можно ли дополнить эти образчики? Что говорят идеологи?
А этику журналистики давайте пока не будем затрагивать. Мне кажется, не важно, высказывается ли какое-то мнение журналистом, в народных частушках или в комментарии аналитика.

Ирина Абдрашитова
К передачи «К барьеру» - «…Примерно три четверти позвонивших на стороне мнения Руцкого о помиловании...Это реалии. Это жизнь. Так думает народ. И можно ли адекватно оценивать поступок Буданова при помощи Закона, который попросту никакой ,да еще и не работает…» (http://citizen.nn.ru/forum/forumlink/whoisguiltyandwhattodo/budanov/?id=50)

Для россиянина быть патриотом не значит уважать государство; а значит уважать народ, что не одно и то же.
Тяжкое наказание человека так или иначе связанного с политикой, в общественном мнении (в том числе и СМИ) воспринимается как несправедливое. Может быть, помимо всего прочего, поэтому наказание за даже однозначное зло, совершенное Будановым, при таком раскладе подвергается критическому анализу со стороны народа.
Случай Буданова - не единственный в своем роде. Более того, это типичный случай в подобных войнах. Когда государство вдруг неодиозное преступление выносит на общественный суд (не скрывает данные экспертизы, обстоятельства дела и т.д.), то общественность судит уже не человека, а военные действия, зло, санкционированное государством, а не зло, совершенное человеком. И то, что мнения различны и порой противоположны, то это результат не отношения народа, ко злу как таковому, а к пространству военных действий «любимого» государства.
По-моему, фон общественного резонанса – это оправдание героя Буданова и осуждение государство за совершенное убийство. Отсюда фольклор, приведенный Натальей:
Юрий Буданов, танкист-командир,
Сколько же ты, мой браток, прережил?
Свора врагов, захвативших страну,
Честь нашу, славу, гонит в тюрьму.

Рубен Апресян

Это - интересная ссылка на "Страницу о защите прав в Нижнем Новгороде". Рядом есть и другие, близкие к тем темам, которые затрагивает Ирина и ассоциированные с нашей темой: «Честь офицера», «Путин и Буданов...», «Помилует ли Президент Ю.Буданова?». Это – форумы. Почти «глас народа». Я обращаю на последнее внимание, поскольку Ирина как будто предполагает, что существует некое мнение народа, тем более «критический анализ со стороны народа». Форумы подтверждают, что «народ» - не подходящая в данном случае категория. В «народе» бытуют различные, вплоть до радикально противоположных, мнения.
Я уже ссылался на обзор Л.А.Седовым общественного мнения по делу Буданова по итогам опроса ВЦИОМ конца 2002 г. (http://www.wciom.ru/?pt=48&article=163). А вот обзор того же Л.А.Седова по материалам опросов Левада-центра (http://www.levada.ru/press/2004101204.html). Опросы показывают, что единообразия во мнениях нет.
Так же, как в отношении к делу Буданова, нет единообразия в понимании и ощущении патриотизма у россиян, и в отношении к осуждаемому по политическому делу (достаточно сравнить отношение к фигурантам ныне идущих политических процессов).
Но относительно того, что думает народ, так ли уж важно нам это? Т.е. важно для исследования: какие мнения высказываются, как распределяются эти мнения по процентному показателю от количества опрошенных. Важно для понимания того, как выстраивать аргументацию на лекции или организовывать дискуссию. Но можем ли мы надеяться найти в народных мнениях правду, ту самую, с определенным артиклем, единую и неколебимую? Вопрос риторический.
Некоторое время назад я поставил вопрос о встречающихся аргументах противостоящих сторон по делу Буданова. Можем ли составить списки аргументов pro и contra наподобие тех, что собраны по отношению к проблеме смертной казни? Аргументы высказываются разные:
За осуждение Буданова :
- Буданов совершил убийство, и, естественно, за убийство надо отвечать по закону,
- убийство совершено с отягчающими обстоятельствами, в частности, при грубейшем превышении служебных полномочий,
- дополнительным отягчающим обстоятельством являются общие условия совершения преступления: общее состояние в армии, преступный характер войны, которую ведет Россия в Чечне или, по меньшей мере, неоправданность этой войны,
- …
Против осуждения Буданова; за оправдание Буданова (это, возможно, разные позиции: против осуждения и за оправдание, не исключено, что может возникнуть дискурсивная потребность эти позиции развести):
- хотя война не объявлена, Буданов действовал в условиях войны, активных военных действий, он действовал по законам военного времени, и потому его действия оправданны,
- Буданов имел дело с противником, в отношении к противнику гуманность неуместна,
- Буданов – герой Чеченской войны,
- дело Буданова – политическое, из него хотят сделать «козла отпущения»,
- уже само по себе дело Буданова, и тем более осуждение героя России, наносит тяжкий урон престижу Российской Армии,
- …
По всем аргументам я мог бы привести ссылки на высказывания в СМИ (большинство из источников я уже приводил). Может быть, некоторые аргументы я реконструировал превратно или вообще привел безосновательно? Вопрос – не риторический. Какие еще есть аргументы, упущенные при составлении этих перечней?

Ольга Дорохова

На мой взгляд, аргументы "за" и "против" сложно как-то сравнивать, т.к. у них нет единого основания: в одном случае, юридические, с другом случае, идет ссылка на военное время. Аргументы, высказанные против осуждения по силе более слабые и больше воздействуют скорее на эмоции и не представляют неоспоримых фактов. Есть желание уточнить, что такое "законы военного времени".
Аргумент - "герой войны", разве исключает осуждение, т.е. дает право на любое безнаказнное действие?

Pux
Прилично отступив на время в сторону, но учитывая сложное чередование и длительность разнесения посланий, а также пожелание автора о регистрации, позволю себе напомнить, что все мы находимся в пространстве интернета, а это пространство ПУБЛИЧНОЕ, индивидуально приемлемое, особенно в том виде в каковом оно предоставлено нам создателями ФОРУМА и используется участниками.Возможно автор не понял моего личного искреннего желания, за других мне трудно объясняться, помочь и коллегиально разобраться в теме, но считаю, что настоящее умение вести дискуссии, особенно в открытом виде и состоит в том, что учет и интерпретация непредсказуемых позиций приближает серьезный эксперимент автора к реальной аудиторной практике.
По сути вопроса.
Как здесь было уже ранее сказано, дело Буданова отнюдь не частное дело некоего господина и как уже сказали древние, - память о мертвых не нужна мертвым, она нужна живым.
По моему, выше уже были выявлены стороны:
- государство (служебные функционеры),
- собственно п.Б.(полковник Буданов)-объект,
- народ или каждый, кто может оказаться в предложенных обстоятельствах, особенно при нарастании проведения военных и более широко повсеместно-насильственных действий, и причем, по разные стороны разворачиваемых конфликтов,
- СМИ (ангажированные),
- этико-исследователи или субъекты исследования (предположительно не ангажированные),
- тематические авторитеты.
Кому мы адресуем результат этических изысканий?
Что до отношений государства к п.Б., то они и первоначально не строились по ранее изложенной фактографии, как отношения к человеку (нисколько не оправдывает никакого Б.), а более напоминают объект-вещь. Соответствует ли дух указанного гражданина таким отношениям, на совести и в поведении п.Б. Но можем ли мы исследовать этическую составляющую "огосударствленной" вещи, не прибегая к обобщениям?, вопрос автору. И какую игру поведет государство или какая-либо из редставленных сторон, если сделает объект-вещь инструментом остижения неких целей?
Нужно ли изучать государство в данной нам форме и его машинерию государственного "заказа"?
Почему государство "хочет" публично влиять на вышеуказанный процесс, а не "замнет" по традиции?,- есть над чем поразмышлять тому, кто не хочет считать себя всегда непричастным.
Почему же, если мы считаем для себя возможным влиять на частное, нам не следут задуматься о способах воспроизводства таких "частностей" в целом и выстраивать свои отношения и действия в причинно-следственной связи.
Разве не с позиции целостных категорий выстраиваются этические отношения к частному?
Если не хватит собственных академических изысканий, отчего же не обращаться к сопредельным наукам и специалистам? Есть темы весьма сложно-несозревшие, и в некотором смысле на определенном этапе просто не разрешимые. Речь не идет об "очевидности очевидного". То, что в поведении гнусно и есть гнусность ("приведите мне примеры нравственного изнасилования").
Мифология же вопроса, о чем говорилось ранее, появилась неспроста и относится не к п.Б. Это перенос на "себя" предложенных обстоятельств и установка-спасение, что можно и чего нельзя в таких условиях, т.е. воспроизводство необходимого поведения (см.далее).
Причем сам конкретный п.Б. в мифологии исчезает (как Чапаев в пустоте) и "акт насилия" изымается, уверен что сочиняющие "фольклор" искренне считают дело государственно сфабрикованным, "акт насилия" несуществующим. К чему же тут "обижаться" на народное творчество, это и есть лечебное средство для других, не для Буданова же.
-
Итак, если у автора уже есть готовое решение,- скажите прямо, куда вы клоните?
То есть, к чему вы и мы-участники склоняем аудиторию интернета, и следовательно публично внимающую происходящему в эфире, хотя бы и сетевом.


Остаюсь вечно преданный учебному процессу (case studies), твердый Pux!
Тот, кто не хочет общаться здесь, может найти меня на infoed@bk.ru
(Information education навсегда. Спасибо.)

Рубен Апресян

При сравнении аргументов нам важна общность основания, если мы сравниваем содержание аргументов. Но аргументы можно сравнивать и по другому критерию: какого рода основания имеют в виду те, кто высказывают аргументы. Верно, что приведенные аргументы против осуждения выглядят слабыми. Но ведь это аргументы, реконструированные мной, это я их так увидел. Поэтому я и предлагал их проверить на этот счет. А также на то, полны ли они; возможно, что-то существенное в аргументации сторонников Буданова я не заметил.

А по основаниям аргументы в самом деле различны. Приведенные аргументы противников Буданова указывают на конкретный факт совершенного преступления, на нарушенный закон и на обстоятельства преступления. А приведенные аргументы сторонников Буданова покоятся, верно замечено, во многом на эмоциях и апеллируют к общим принципам и потому демагогичны.

Надо сказать, и противники Буданова позволяли себе демагогические аргументы. Во ходе нашей дискуссии я обращал внимание на то, что сам по себе факт неоправданности войны в Чечне (при несомненной оправданности таких целей, как сохранение целостности территории России, борьба с сепаратизмом, подавление незаконных вооруженных формирований и предотвращение терроризма) не должен быть дополнительным аргументом против Буданова. В этом смысле не должно быть никаких поводов для рассмотрения Буданова как "вынужденной жертвы", "козла отпущения", а дела Буданова – как показательного, как "кости", которую бросают то ли правозащитникам, то ли правоозабоченному международному сообществу.

Строго говоря "законы военного времени" – это принципы поведения в условиях войны, а также военного положения. Но в обиходе под этим понимаются принципы типа: "Убей, если не хочешь быть убитым", "Чужой – всегда враг" или более общие, высказанные из позиции "стороннего наблюдателя": "У кого сила, тот и прав" (поэтому и признание неправоты Буданова рассматривается сторонниками Буданова как выражение слабости "наших").

Мария Клюзова
Разве "Дело полковника Буданова" - это только вопрос о том, виновен ли он и насколько тяжкое преступление он совершил? Прежде всего, это индикатор уровня правосознания и нравственного сознания российского общества! Сама острота обсуждения показывает явную недостаточность первого (в противном случае подобный вопрос не стал бы предметом общественной дискуссии, оставшись в рамках правового поля). Что же касается второго, то противопоставленность эмоционально окрашенной демагогичекой риторики и сухого официального резонерства вряд ли может свидетельствовать о его достаточной зрелости. Наверное, для обсуждения этой проблемы на ином уровне необходимо дистанцироваться от нее по крайней мере во временном (а может быть и "географическом") отношении...

Рубен Апресян
В связи с предыдущим кажется интересным вот это замечание:

которое я бы отнес к теме аргументов "за": идентифицирующие себя с армией, а армию с государством (или в обратном порядке) и мыслящие по логике "мы - чужие", вступаются за Будановка, как за "честь армии" и за "достоинство страны", отстаивая свое "мы" против "чужих", защищая и сохраняя себя.

Рубен Апресян
Pux верно подметил, что модератор (но не автор, а если «автор», то лишь темы) куда-то все время "клонил". Причем клонил, отнюдь не обращаясь к "аудитории Интернета" вообще. Да, наша дискуссия публична, но она разворачивалась на вот этом Форуме, организованном в рамках вот этого проекта. Публичная и открытая по принципам своего устроения, она оставалась ограниченной рамками, заявленными в проекте и ориентировалась на интересы участников проекта только. Этим обусловливались привносимые по ходу дискуссии предметно-проблемные ограничения и отклонения попыток расширить тематику обсуждения рассуждениями о государстве или его «машинерии» или «способов воспроизводства "частностей" в целом» (к чему клонил Pux).
У меня же как модератора было несколько "склонностей".
Во-первых, я хотел, чтобы мы попробовали провести ситуативный анализ. Это не мог быть ситуативный анализ в полном формате; во всяком случае он пока не случился. Однако мы опробовали некоторые методологические ходы в этом анализе. Сама наша дискуссия может рассматриваться как случай (кейс) ситуативного анализа.
Во-вторых, меня интересовал сам случай Буданова как предмет для этического анализа. Другое дело, что в ходе обсуждения я пришел к выводу, что именно отношение в обществе к происшедшей трагедии и к фигуре Буданова неоднозначны, и что эта неоднозначность в этическом отношении более проблемна, чем само по себе совершенное Будановым злодеяние.
В-третьих, через случай Буданова я стремился актуализировать нормативно-этическую проблематику, связанную с этикой войны и, в частности, с концепцией оправданной (справедливой) войны.
Эта проблематика и соответствующий концептуальных инструментарий фактически очень слабо представлены не в только в нашем моральном сознании, но и в этической рефлексии. Мы обычно не знаем, на каком нормативном языке говорить о войне, военных действиях, как оценивать решения политиков и военачальников, как оценивать действия военных.
Как-то мы оцениваем. Чаще всего стихийно мы говорим на языке морального/этического реализма, в котором подспудно реализуется логика прагматических интересов: морально, правильно то, что отвечает нашим интересам. А в условиях военного противостояния, и тем более военных действий эта логика обостряется до крайнего: морально, правильно то, что отвечает нашим сиюминутным интересам. На уровне обыденного сознания это сводится до наивного и одновременно зловещего (к слову, возможность сочетания одного с другим нуждается в отдельном продумывании): морально, правильно то, что отвечает что отвечает моим потребностям. Но нередко о войне люди говорят на языке войны с его тягой к героизму, безусловности, вольнице, которая подчас соседствует с безответственностью. Мышление и поведение по логике милитаризма опасно вдвойне: оно не только взрывает рамки цивилизованности, социальной дисциплины и моральности, оно к тому же героизирует "проход" по ту сторону добра и зла. Если милитаристски настроенные люди безоговорочно поддерживают Буданова, то реалисты могут выступать как против Буданова, так и в поддержку его, это зависит от тех интересов, из которых исходят реалисты. Строго говоря, это мое предположение. В этом вопросе интересно было бы провести настоящий опрос.
Размышлять и говорить о войне можно еще на языке пацифизма. Но пацифизм абстрактен и в условиях военных действий фактически нем.
Другое дело – нормативно-этический язык, который предоставляет концепция «справедливой войны». Нельзя сказать, что теория справедливой войны говорит на языке мира, но по существу стремится привнести в гомон и хаос войны критерии мира, т.е. цивилизованности и порядка. Не верно думать, что если это теория справедливой войны, то это некая нормативно-этическая система и она существует только в головах идеалистов. Ее базовые принципы, разработанные философами, закреплены в Уставе ООН и в международном гуманитарном праве. См., напр., Женевская конвенция об обращении с военнопленными от 12 августа 1949 г. (III Женевская конвенция); Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны от 12 августа 1949 г. (IV Женевская конвенция). Хотя бы только в этом смысле они практически императивны. Поскольку мы говорим о моральных основаниях поведения, я намеренно не ссылаюсь здесь на Уголовный Кодекс РФ и другие российские законодательные документы, определяющие ответственность военнослужащих в условиях военного времени.
Аргументам тех, кто выступал за осуждение Буданова не хватало, на мой взгляд, этой нормативной основательности. "Общечеловеческих" нравственных представлений хватает для оценки этого злодеяния теми, кто стоит на позициях универсальной и абсолютной морали. Но эти представления оказываются "не работающими" для тех, кто считает, что у войны – своя этика. Им теория справедливой войны говорит, что "своей" у войны может быть только милитаристская "этика".
Итак, на мой взгляд, случай Буданова в качестве учебного материала может быть эффективным при изучении темы «Этика войны» или «Теория справедливой войны». С него можно начинать обсуждение этой темы. Анализ аргументов, высказанных в обществе в период публичного обсуждения этого дела дает основу для формулирования основных подходов к этике войны. Сам по себе этой случай подпадает под принципы jus in bello (оправданности военных действий). Но актуализировав их через анализ этого случая, уже легко перейти к принципам jus ad bellum (оправданности вступления в войну). Раскрытие принципов jus in bello через случай Буданова создает более осмысленный контекст и для обсуждения принципов jus ad bellum .

Благодарю всех участников дискуссии за участие и объявляю дискуссию закрытой.