Институт Философии
Российской Академии Наук




  Шевченко Владимир Николаевич
Главная страница » Ученые » Научные подразделения » Сектор философских проблем политики » Страницы истории » Интервью » Шевченко Владимир Николаевич

Шевченко Владимир Николаевич

 

Ответы В.Н. Шевченко на заданные ему вопросы

  1. Скажите, пожалуйста, когда Вы пришли работать в институт? При каких обстоятельствах это произошло?
  2. Кто из ушедших коллег Вам особенно памятен? Что бы Вы хотели рассказать о них?
  3. Как Вы считаете, сохраняется ли преемственность поколений в нашем Институте? В чем, на Ваш взгляд, заключается ценность такой преемственности (если она сохраняется)? 
  4. Какие события из общеинститутской и секторской жизни Вам запомнились больше всего?
  5. Как Вам кажется, в чем состоит основной научный вклад коллектива сектора философских проблем политики в развитие современной философской мысли?
  6. Что из истории Института было бы полезно, на Ваш взгляд, знать аспирантам и молодым ученым, недавно вошедшим в коллектив?
  7. Как, по Вашему мнению, отразились на жизни Института философии социальные и культурные процессы, происходившие в нашей стране? Отказ от обязательной идеологии затруднил или облегчил исследовательскую деятельность сотрудников института?

Текст интервью

   Я сначала отвечу на ваш вопрос о том, «какие события из общеинститутской и секторской жизни Вам запомнились больше всего». И тогда станут понятными причины моего решения возглавить сектор философских проблем политики в 1999 году.

   Впервые я переступил порог института в начале 70-х годов, когда стал работать зам. главного редактора всесоюзного вузовского журнала «Философские науки». И одной из первых дискуссий, на которой я присутствовал, стало обсуждение книги «Принцип историзма в познании социальных явлений», написанной сотрудниками института и изданной под редакцией В.Ж. Келле в 1972 году. Это было драматическое обсуждение, поскольку книга не понравилась тогдашним партийным идеологам, и авторам в неравной борьбе пришлось отстаивать право на выражение своей научной точки зрения. С тех пор я был свидетелем многих значительных дискуссий, конференций и других важных событий института. Постепенно стал участвовать в научной жизни отдела исторического материализма (теперь социальной философии),  в том числе и в работе его диссертационного совета.

   В 1988 году, когда уже вовсю шла горбачевская перестройка, в институте возник клуб «Свободное слово».  Организатором и бессменным президентом клуба, стал В.И. Толстых, который выступил в роли ведущего всех заседаний клуба.  Клуб стал одной из самых работающих и долговечных общественных организаций, возникших в перестроечный период. За время своего 20-летнего существования  (1988-2008) им было проведено  около 160 заседаний. Клуб работал сначала в Московском «Киноцентре», а затем с середины 90-х годов в Институте философии. С этого момента я начинаю  принимать активное участие в работе клуба, который был настоящим сообществом, товариществом людей, как писал однажды В.И. Толстых, свободных в своем мнении, самомнении и претензиях, но готовых выслушать и воспринять другое мнение, даже чуждую им точку зрения. На общий суд клубного сообщества ученых, литераторов, экономистов, политологов, действующих политиков выносились отнюдь не рядовые темы, а самые острые и злободневные. В нем собирались те, кому была не безразлична  судьба страны в сложный поворотный период ее истории. Было издано в общей сложности  11 книг с материалами дискуссий под общим названием «Интеллектуальная хроника. Альманах». Фактически это была летопись событий и перемен в тогдашней России.

   Дело конечно здесь не только в самом  «Свободном слове». Просто оно оказалось такой экспертной площадкой, которая показала большой теоретический арсенал институтской мысли.  Очень многие философы  института принимали участие в его заседаниях. Выступления В.М. Межуева, А.А. Гусейнова, А.А. Кара-Мурзы, А.С. Панарина, И.К. Пантина, В.А. Подороги, Э.Ю. Соловьева, В.С. Степина, В.Г. Федотовой и других сотрудников института производили сильное впечатление на участников дискуссий. Клуб «Свободное слово» оказался в некотором смысле визитной карточкой института в то время. Мне нравился и демократический стиль работы, и острота возникавших жарких дискуссии, и конечно сам уровень обсуждения.

   И вы понимаете, что  когда в конце 90-х годов  мне предложили стать зав сектором философских проблем политики, то я, не раздумывая, охотно его принял. Вообще 90-е, как впрочем и нулевые годы, были очень богаты на обсуждения, весьма представительные международные конференции. Мне, в частности, запомнились дискуссии по книгам акад. Т.И. Ойзермана «Марксизм и утопия», «Оправдание ревизионизма». Об этом много можно  рассказывать.

   Поэтому, когда вы задаете вопрос о том,  «что из истории Института было бы полезно, на Ваш взгляд, знать аспирантам и молодым ученым, недавно вошедшим в коллектив?», я вам отвечу так.

   Известно, какую блестящую книгу издал институт к своему 80-летию со дня рождения (2008-2009). И я бы дарил эту книгу новым сотрудникам института с тем, чтобы они проникались уважением к сложной, но захватывающе интересной истории института. Но, мне кажется, что дирекции нужно иметь в своем распоряжении  не только книгу по истории института, но и отдельную книгу по истории философской мысли в Институте философии. Наверное, в  этом проекте окажется больше минусов, чем плюсов, но обсудить такой вопрос считаю вполне уместным. Но главное в другом.

   Вот вы мне задали вопрос: «Как Вы считаете, сохраняется ли преемственность поколений в нашем Институте? В чем, на Ваш взгляд, заключается ценность такой преемственности (если она сохраняется)? Я отвечу так.

   Преемственность, прежде всего, проявляется в отношении нынешних молодых поколений к тому, что сделано и наработано предшествующими поколениями. После 1991 года в работах ученых (и не только молодых) и в диссертациях чрезвычайно мало цитировались и разбирались работы философов советского периода. Сложилось отношение к ним, как к некой  архаике. А где-то с начала нового столетия происходит сначала медленный, а затем по нарастающей, рост интереса  к  трудам философов советского времени. Переиздаются книги 60-70-80 годов, которые охотно читают и покупают. Причем в значительном большинстве случаев  достаточно было снять при переиздании не к месту приведенные в них цитаты из последних партийных документов того времени, или цитаты из классиков марксизма, чтобы сделать книгу вполне современной. А иногда и этого не приходилось делать при ее переиздании.

   Важную роль в росте интереса к советскому периоду в отечественной философии  сыграл выпуск серии книг «Философы России второй половины XX века». Были изданы первоклассные книги, посвященные анализу философского наследия таких выдающихся ученых,  как А.Ф. Лосев, М.М. Бахтин, В.Ф. Асмус, С.Л. Рубинштейн, Б.М. Кедров, Э.В. Ильенков, А.А. Зиновьев, М.К. Мамардашвили, И.Т. Фролов, П.В. Копнин и др. Всего более 20-ти книг. Впрочем, меньше повезло тем ученым, которые работали в рамках истмата (социальной философии), методологических проблем общественных наук. Отношение научного сообщества к их работам, написанных с марксистских позиций, сегодня весьма неоднозначное. Но здесь требуется отдельный содержательный разговор.

   Теперь о самом сложном вопросе, который мне задан. О том, как сказались на философской жизни института  те радикальные изменения, которые произошли в стране  после 1991 года.

   Прежде чем говорить о том, как изменилась деятельность ученых в лучшую или худшую сторону, важно подчеркнуть, что философия в советские времена имела чрезвычайно высокий статус. Недаром так тщательно редактировались книги не только в силу идеологических ограничений, но и потому, что философская мысль требует высокой точности выражения. В советские времена были интересные дискуссии,  но нередко, они носили  «проработочный» характер за отклонения идеологического характера, что нередко ломало судьбы  ученых, надолго лишало их возможности публиковаться в открытой печати.

   Когда произошел отказ от марксизма-ленинизма как обязательной партийной и государственной идеологии, ситуация в философии действительно серьезно изменилась. Наступила эпоха философского, т.е. мировоззренческого и методологического плюрализма. Этот плюрализм заметно снизил потребность в дискуссиях.  Не очень высокий общественный статус сегодняшней философии не должен смущать. Просветительская деятельность философов в наши дни оказалась чрезвычайно  востребованной. К сожалению, высокие руководители не цитирует в своих речах, надеюсь, пока не цитируют, ныне живущих отечественных философов, среди которых есть и весьма влиятельные, известные, признанные. Но они охотно цитирует русских философов, бывших в эмиграции, а также западных философов.

   В институте работает много философов,  для которых институт философии стал единственным местом работы после окончания университета и аспирантуры. В институте  молодые ученые сегодня имеют, в общем, неплохие условия для творческого роста. И есть надежда, что они вырастут  в известных  и оригинальных философов, если им удастся преодолеть  соблазны сегодняшнего общества потребления.

   Здесь важен еще один момент. Профессия философа это не просто профессия, наряду со многими другими. Чтобы стать настоящим философом, нужно иметь, прежде всего, призвание. И когда мы вспоминаем ушедших из жизни сотрудников сектора В.С. Семенова и И.А. Кравченко, то при всем несходстве их философских позиций, прежде всего, нужно отметить не просто их высокий профессионализм, но и глубокую преданность делу, которому они верно и преданно служили. В.С. Семенов был главным редактором журнала «Вопросы философии» в очень непростое время (1977-1987), и он смог сохранить в главном, что было создано при его предшественнике И.Т. Фролове. Журнал продолжал, насколько это было возможно, собирать все лучшее, что было в нашей философии того времени, серьезно влить  на общественное сознание  и профессиональные предпочтения философов. В.С. Семенов  твердо придерживался марксистских позиций. Глубоко верил в социалистическое будущее мира и нашей страны, и сквозь эти ценностные ориентиры анализировал в своих последних трудах  происходящие в мире глобальные перемены. И.И. Кравченко при всей приверженности либеральной модели переустройства мира много занимался разработкой понятийного аппарата политической теории. Особенно запомнился он своими последними  книгами «Бытие политики» и «Политика и сознание». Он был хороший спорщик, и открытые споры с ним были приметной чертой в жизни сектора.    

   И последний самый трудный вопрос, на который невозможно ответить по существу. Вы спрашиваете, «как Вам кажется, в чем состоит основной научный вклад коллектива сектора философских проблем политики в развитие современной философской мысли?» Оценку того вклада (и был ли он по большому счету) может дать научное сообщество, специалисты по философским проблемам политики. По крайней мере, с формальной точки зрения, работа сектора не вызывала каких-либо нареканий. Но я хотел бы подчеркнуть другое.

   C самого начала своего прихода в сектор, а он очень небольшой, я стал ориентировать сотрудников на издание коллективных монографий, а не сборников статей.  Но выработать свое научное направление и воплотить его в реальные труды оказалось не таким простым делом.  И все же могу сказать, что совместными усилиями нам удалось найти, как мне представляется, актуальное направление в рамках общего предметного поля исследований, которые задает название сектора. Сектор стал разрабатывать преимущественно философские проблемы государства и, в первую очередь, философию российского государства в широкой исторической ретроспективе и перспективе. Эта проблематика в то время была обойдена вниманием со стороны философов социального профиля. Сектор  издал плановые институтские работы в виде 10 коллективных монографий, а также две большие монографии в издательстве «Прогресс-Традиция». Это – «Российское государство. Опыт философского прочтения». (2012) и «Современные проблемы российского государства. Философские очерки». (2015). По проблематике государства успешно защищены в секторе две докторские диссертации. Сотрудники сектора неоднократно выступали с изложением своих точек зрения на научных конференциях и семинарах, отстаивали их в дискуссиях. Одни ученые выступали с критикой, другие активно поддерживали. За прошедшее время мы в секторе убедились, что наша проблематика оказалась в мейнстриме идущих сегодня обсуждений по проблемам дальнейшего совершенствования политической системы  российского государства, исторической судьбы, его будущего в контексте идущих в мире глубоких трансформаций. Сделанное нами относится уже к истории сектора, но остается надеяться, что главные его достижения еще впереди. Жизнь сектора,  творческие искания его сотрудников продолжаются. И то, что в секторе появился у нас новый молодой сотрудник Иван Михайлович Угрин, во многом разделяющий коллективную позицию сектора по ключевым  философским вопросам политики, дает нам надежду на расширение диапазона творческих поисков нашего небольшого коллектива сотрудников.

 

Интервью взял И.М. Угрин.