Институт Философии
Российской Академии Наук




  П.С. Гуревич. Современные хунвэйбины (К обращению А.А. Гусейнова к молодым ученым)
Главная страница » Ученые » Научные подразделения » Сектор истории антропологических учений » Сотрудники » Гуревич Павел Семенович » Научные статьи » П.С. Гуревич. Современные хунвэйбины (К обращению А.А. Гусейнова к молодым ученым)

П.С. Гуревич. Современные хунвэйбины (К обращению А.А. Гусейнова к молодым ученым)

СОВРЕМЕННЫЕ ХУНВЭЙБИНЫ

обращению А.А. Гусейнова к молодым ученым)

 

Чиновники, которые вынашивают мысль о развале Академии наук России, взяли на вооружение приемы социальной демагогии. Приступая к реорганизации очередной сферы общественной жизни, они заранее продумывают, как обеспечить раскол в той среде, которая может оказать сопротивление. В данном случае они хотят получить поддержку молодых научных кадров, мечтающих о карьере. О них у чиновников – особая забота. Они хотят укрепить в общественном сознании мысль о том, что реформа проводится в интересах молодых научных кадров.

 

Забота о росте молодых специалистов законна. Наука нуждается в притоке свежих идей и дерзаний. Но неужели бюрократы способны решить эти задачи с помощью тех приемов и действий, которые уже привели к разгрому образования? Кто сегодня в России сомневается в том, что чиновники преследуют собственные цели, которые не имеют ничего общего с интересами реформируемых областей общественной жизни? Хотим ли мы стать жертвами социальной демагогии чиновников?

 

Одна такая демагогическая акция, призванная якобы выразить настроения молодых научных кадров, уже состоялась. На здании Академии наук появился баннер, на котором красовалась цифра 80. Это, по мнению организаторов акции, средний возраст академиков в этом учреждении. Текст под цифрой имеет форму вопроса: «А как же мы?»

 

Теперь у министра образования и науки есть основание доложить президенту – старые кадры выступают против реформы, а молодые ученые, напротив, приветствуют ее. Заметим, что акция проведена топорно. Из нее торчат чиновничьи уши… Именно так, по мнению, чиновников должны выражать свой протест молодые ученые.

 

Интересно, что все действия, которые ученые предпринимали ради спасения Академии наук, не анонимы. Участники митингов ставят свои подписи под обращениями к руководству страны или РАН. Те, кто придумал акцию с баннером, неизвестны. Акция анонимна. Вопрос «А как же мы?» – мог бы прозвучать в коридорах власти, когда молодые и напористые кадры хотят быстрее занять руководящее кресло.

 

Но вопрос «А как же мы?» в научной среде выглядит нелепостью. Такое право на выдвижение может разделить исследователь, сделавший открытие или написавший основательный труд. Но разве в Академии есть ученые, чей труд не получил признание из-за косности одряхлевших наставников? Если такие факты есть, то молодой успешный ученый может и даже обязан поднять вопрос о непризнании своего вклада в науку. Но если речь идет только о непременном достоинстве исследователя, связанном с возрастом, тогда вопрос «А как же мы?» – не уместен. Добивайтесь научного признания. Реализуйте свои права. Но требовать должностного повышения только на основании возраста – это опасная нелепость.

 

Почему опасная? Но разве мы забыли опыт китайской культурной революции, когда профессорам консерватории ломали пальцы, чтобы те не имели возможности играть музыку буржуазного Шопена? Неужели выветрилась из памяти практика тотальной расправы со старыми кадрами чохом и без должных обоснований? Стремление современных чиновников развязать дурные страсти вызвано желанием устранить враждебную настроенность научных кадров, расколоть академическую общественность.

 

В многочисленных обвинениях, которые чиновники предъявили Академии наук, кроме простой ссылки на возраст академиков, нет иных аргументов. Чиновники доказывают, что в пожилом возрасте ученый уже не способен обогатить науку. Но разве приведены соответствующие доказательства? Неужели чиновникам не известны факты, свидетельствующие о том, что возраст далеко не всегда сопровождает утрату квалификации ученого. Но даже, если академик перестал печатать собственные труды и предъявлять научные открытия, возникает настоятельная необходимость вывода ученых за штат? Ведь каждый из них имеет огромный опыт, значительные знания в той сфере, которую развивал тот или иной ученый. То, что предлагают чиновники, иначе как разрушением научных школ не назовешь.

 

Но посмотрим на ситуацию с точки зрения самих молодых кадров. Нетрудно понять, что реформа в том виде, в каком ее предлагают чиновники, лишает молодых ученых всяких перспектив. Без научного руководства, без опоры на традицию прорваться в Большую Науку очень трудно.  Веками, отлаженный процесс научного творчества, авторы реформы предлагают обезглавить. Они хотят сломать порядок, который в течение столетий обеспечивал эффективность Академии наук.

 

Опыт показывает, что чиновники вообще имеют слабое представление о специфике научного труда. Они оценивают его по меркам бюрократической деятельности. Им мнится, что стоит только отобрать самых перспективных молодых ученых, рассадить их по нужным местам и предоставить гранты, как наука взмоет ввысь. Но еще в советские годы фильм «Весна» высмеял это стереотипное представление. Актер Р.Я. Плятт, изображающий в фильме администратора, который трудится в Академии, приглашен на съемочную площадку в качестве консультанта. Его спрашивают, как ученые делают открытия? Это очень просто, объясняет консультант, они садятся, задумываются и… совершают открытие. Он даже показывает, как именно они задумываются.

 

Давно доказано, что любые меры, направленные на руководство наукой со стороны, приводят к конфузу. В свое время Н.С. Хрущев в партийном докладе возмущался бестолковыми занятиями ученых, которые отрубают хвосты крысам и ждут, в каком поколении появятся бесхвостые животные. Право, есть на чем посмеяться. А ведь проводились чрезвычайно важные исследования по генетике. Но разве можно было объяснить сановному руководителю, что отрубание хвостов у крыс нелепо только для тех, кто вообще далек от науки? Никита Сергеевич возмущался также и тем, что ученые наблюдают за жизнью мух дрозофил в то время как перед страной стоят важные хозяйственные задачи.

 

Россия никогда не стала бы страной мощной генетики, освоения космоса, если бы над душой ученых стояли администраторы. Над скромной сторонней опекой ученым приходилось легко пошучивать. Вспомним, стенную газету из кинофильма «Девять дней одного года», которая бодро рапортовала: «Откроем очередную частицу в конце текущего квартала». Случайность, неожиданность открытия в науке почти неизбежна даже если речь идет о длительном изучении какой-либо проблемы.

 

Чиновники не могут взять в толк, что наука может развиваться только в том случае, если отлажены все звенья ее функционирования. Уже разрушенное в нашей стране образование не может подпитывать науку. Но власть изымает излишки образования с такой же непримиримостью и напористостью, с какой в свое время отбирались излишки продовольствия. Реформа науки в России может быть реализована только при тщательном изучении всех ее проблем. И начинать следует с привлечения к ответственности тех, кто разрушил большинство созданных в СССР сложных социально-экономических систем.

 

Само представление о науке у чиновников гротескно. Они полагают, что наука – это то, что производит холодильники и умывальники. Чиновный люд не признает ни фундаментальную науку, ни гуманитарное знание. Они убеждены в том, что изучение сонетов Шекспира – это занятие для бездельников. Им кажется, что яблоко на голову Ньютона падает в соответствии с квартальным финансированием. Им мнится, что незаполненные клеточки в периодической системе Д.И. Менделеева – результат безответственной нереализации отпущенных финансовых средств. Они убеждены в том, что фундаментальную науку нужно пришпорить, чтобы она сразу, уже на другой день дала немыслимый экономический эффект.

 

История науки наглядно показывает, что в этой сфере ничего не происходит, кроме исступленного и упорного бросания игральных костей. Попытка чиновников упорядочить этот процесс и ввести его в канцелярские рамки, уже принесла свои печальные плоды. По свидетельству академика РАН С. Глазьева, практически уничтожены машиностроительные НПО, производившие почти всю гамму высокотехнологической продукции – от станков и самолетов. Разрушена самая эффективная в мире Единая энергетическая система. Убиты уникальные системы образования и здравоохранения, развалены крупнейшие в мире системы организации сельского и лесного хозяйства. На очереди атомная промышленность и ракетно-космический комплекс, которые пока остаются под государственным контролем[1].

 

Арсенал современных демагогов хорошо известен. Они реализуют свои планы последовательно, выбросив на рынок множество давно отработанных приемчиков. Приступая к очередному социальному злодеянию, они, естественно, беспокоятся, а вдруг на этот раз сорвется? Но увидев, что и на очередной раз пронесло, они отважно бросаются на Академию наук с топором. С прежним параноидальным упорством насаждается система ЕГЭ. Ей хотят придать универсальный размах. Один из прежних руководителей министерства заявил на телевидении: уровень образования стал снижаться в стране еще до реформ. Хорошо, пусть так. Но что сделано для того, чтобы устранить этот процесс? В школе уже не учат мыслить, рассуждать, анализировать. Идет томительное натаскивание на вопросы ЕГЭ. Каждый год обнаруживается, что эта система несет с собой множество неразрешимых проблем. Однако чиновников не остановить.

 

Есть ли в стране хоть какая-нибудь независимая инстанция, которая посмотрела бы, что получилось в результате слияния вузов? Реформаторы докладывают: «все хорошо, как никогда». Однако это слияние привело к разрушению научных школ, к резкому падению качества обучения. Да и могло бы случиться иначе, если под эффективностью образования понимают выжимание денег из студентов?

 

Сейчас некоторые ученые искренне верят в том, что в результате реформы они получают солидные дивиденды. Члены-корреспонденты убеждены, что они станут академиками. Молодые исследователи полагают, что повысят свой статус. Но ничего этого не произойдет. Реформаторы не выполняют ни одного из своих обещаний. Скажем, при объединении Плехановки с Российским государственным торгово-экономическим университетом, было заявлено высшим руководством Министерства, что все сотрудники РГТЭУ сохранят свои посты и даже получат более высокие оклады. Всем кадрам РГТЭУ было предложено подписаться под решением, согласно которому он, данный сотрудник, согласен остаться в штате нового вуза. Было сказано, что если кто-то не оставит своей подписи, он будет уволен. «А что произойдет с теми, кто скрепил своей подписью согласие?» – спрашивали сотрудники. Им дали понять, что такие профессора и доценты будут уволены чуть позже. В итоге новое руководство вуза уволило огромную часть профессуры, закрыло кафедры, где обучались студенты «ненужных профессий», разрушило то, что создавалось годами и десятилетиями.

 

Чиновникам нельзя верить. Они вероломны и безнравственны. Они действуют вне правового поля. Вот почему так важна сегодня позиция молодых ученых. После реформы у них не будет условий для реализации собственных научных тем. Гранты будут распределяться в соответствии с «откатами». Руководить ими будут администраторы, которые убеждены в том, что наука такая же сфера социальной активности, как, к примеру, деревообрабатывающая промышленность.

 


Павел Гуревич, профессор, доктор философских наук

 

 



[1] Глазьев Сергей. От деградации к развитию // Аргументы недели. 2013. № 3. С. 12.