Институт Философии
Российской Академии Наук




  Презентация коллективной монографии «Становление государства благосостояния и перспективы социального государства в России. Реалии и проекты»
Главная страница » События » Архив событий » 2020 » Презентация коллективной монографии «Становление государства благосостояния и перспективы социального государства в России. Реалии и проекты»

Презентация коллективной монографии «Становление государства благосостояния и перспективы социального государства в России. Реалии и проекты»

Презентация коллективной монографии

«Становление государства благосостояния и перспективы социального государства в России.

Реалии и проекты»


Презентация коллективной монографии  «Становление государства благосостояния и перспективы социального государства в России.  Реалии и проекты»

 

Реалии и проекты социального государства

 

12 ноября 2020 года центр изучения социокультурных изменений Института философии РАН провёл онлайн презентацию коллективной монографии «Становление государства благосостояния и перспективы социального государства в России. Реалии и проекты».  Предлагаем вашему вниманию интервью по результатам встречи с авторским коллективом: д.ф.н. Беляева Л.А., д.ф.н., проф. Гранин Ю.Д., д.ф.н. Касавина Н.А., д.ф.н., проф., чл.-корр. РАН Лапин Н.И., д.ф.н., проф. Резник Ю.М. и приглашенными гостями д.ф.н. Сиземская И.Н., д.ф.н. Федотова В.Г., д.соц.н. Федотова Н.Н.

 

Николай Иванович, почему проблема реализации именно принципа социального государства привлекла внимание авторского коллектива? В чем заключается своеобразие проблемы, предмета и методов исследования в монографии «Становление государства благосостояния и перспективы социального государства в России. Реалии и проекты»?

Прежде хочу сказать, что речь идет о реализации принципа социального государства, который сформулирован в Конституции. Неслучайно наша книга открывается текстом Конституции, состоящим из двух частей. Выбор данной темы был нашей собственной инициативой, и выбрали мы ее потому, что нам было интересно узнать, как же на самом деле осуществляется принцип социального государства в нашей стране.

Прежде всего, это было интересно по той причине, что в различных официальных выступлениях термин «социальное государство» встречается крайне редко, не говоря уже о том, что он никак не комментируется. Мы сразу столкнулись с проблемой специфики изучения объекта исследования. Дело в том, что речь идет о принципе, который сформулирован не просто в статье или монографии отдельного исследователя, а в Конституции, которая является Основным законом страны и имеет высший правовой статус. То есть ее положения обязательны для исполнения и государственными служащими, и каждым гражданином страны. Обязательно, не значит немедленно: это можно рассматривать как программные обязательства, но они (все еще, подчеркиваю) обязательны для исполнения. Этим данный принцип отличается от обычных интеллектуальных высказываний или положений. Если принцип обязателен для исполнения, то, соответственно, возникает вопрос: «а как он исполняется?». Следовательно, мы имеем перед собой две реальности: одну реальность - на уровне Конституции, как, по Э. Дюркгейму, институциональный факт, который заключается в обязательности исполнения этого положения, как и всех остальных положений в Конституции. Другая же реальность связана с осуществлением на эмпирическом уровне, то есть в действиях государства, общества и каждого отдельного гражданина.

Мы имеем две реальности и проблему соотношения этих реальностей: имеется ли между ними достаточно соответствия, или, наоборот, этого соответствия нет или же оно недостаточное, можно сказать, едва заметное? Следовательно, вопрос о соответствии или же несоответствии составляет основную проблему нашего исследования. И содержание этой проблемы, вычленяемое из этого объекта в виде конкретных структур и в виде конкретных положений и интерпретаций самого принципа, его структур и параметров, реализации этого принципа, это вычленение в виде совокупности понятия и терминов составляет предмет исследования. То есть не сам по себе принцип как теоретическое положение и не сама по себе реальность, а их взаимное соотношение, в нашем случае – их недостаточное соотношение. Поэтому подзаголовком данной книги стали два слова: «реалии» и «проекты» – в какой мере социальное государство является проектом и в какой мере оно реализуется. Данная специфика проблемы и предмета исследования касается не только «социального государства», а любого положения конституции, и не только нашей страны, а любой конституции в любой другой стране.


Николай Иванович, в одном из своих выступлений в Институте социологии РАН вы предложили подумать над созданием некоего рода конституционных дисциплин, нацеленных на изучение конституционного бытия в социально-гуманитарных науках. В чем заключается смысл данной идеи?

Да, я полагаю, что может существовать такая дисциплина, как конституционная социальная философия и социология. Некоторые коллеги из Института социологии РАН с энтузиазмом откликнулись на это предложение, однако всерьез оно еще не обсуждалось. Думаю, что наша книга как раз может стать поводом для такого серьезного обсуждения. Впрочем, это отнюдь не пионерное предложение. В юридических науках конституционное право стало системообразующей отраслью права. Учебник по этой дисциплине, автором которого является экс-председатель Конституционного суда РФ, член-корреспнодент РАН М.В.Баглай, выдержал более 10 изданий. В конце ХХ в. в Англии, США и ряде других западных стран возникла конституционная экономика, некоторые из ее инициаторов удостоены Нобелевской премии. И в России началось развитие этой дисциплины, издаются индивидуальные и коллективные труды; например, «Конституционная экономика», отв. ред. профессор, член Конституционного суда Г.А.Гаджиев (2010 г.). В конституционной социальной философии и социологии исходным понятием может стать конституционный социальный порядок, основанный на универсальных для данной страны принципов и норм правопорядка, предписанных Основным законом страны, и соотношение с ним иных уровней социального порядка, существующих в данном обществе. Выше уже сказано о двух реальностях и сложном их соотношении – это особенность социального государства, характерная для него именно как конституционно-институционального объекта изучения.

Понимание этой специфики объекта побудило нас более глубоко и точно осмыслить функциональное соотношение двух частей статьи 7 Конституции РФ о «Социальном государстве»[1]. Обычно в работах российских специалистов по социальному государству соотношение этих частей рассматривается как логическое: первая часть содержит общее гуманистическое положение о достоинстве, свободной жизни и развитии человека, а вторая часть конкретизирует положения первой части в отношении условий жизни человека. На мой взгляд, такая интерпретация правомерна, но недостаточна. Соотношение двух частей данной статьи Конституции более содержательно, чем просто логическая последовательность; его можно интерпретировать как две основные функции социального государства. Первая функция – гуманистическая, которая ориентирует на активное создание условий для свободного развития и достойной жизни человека. Это, так сказать, созидательная, высшая функция социального государства. Вторая же часть фиксирует исторически подготавливающую функцию социальной защиты людей, прежде всего уязвимых слоев. В Конституции она стоит на втором месте, однако историческое развитие происходило в обратном порядке: формирование социального государства начиналось именно с развития защищающей функции.


В таком случае стоит, наверное, затронуть вопрос о зарубежном опыте реализации принципа социального государства. Юрий Дмитриевич, не могли бы Вы прояснить, почему идея социального государства как института, обязующего самого себя решать проблемы социального, экономического неравенства правовыми средствами, появляется только в середине XX столетия?

Гранин Ю.Д., доктор философских наук, профессор, ведущий научный сотрудник Центра изучения социокультурных изменений Института философии РАН

Нет, социальное государство как «идея» появляется не в ХХ, а в середине XIX столетия. А затем, под влиянием социалистических идей, государство обретает новое качество – становится собственно «социальным государством», постепенно меняющим свои задачи. На шкале истории можно выделить несколько периодов развития социального государства. В первый период, продлившийся до Второй мировой войны, «сущностной характеристикой» государства (независимо от формы правления или политического режима) было «регулирование социальных отношений» и снятие межклассовых противоречий. Это – первый этап социализации европейских государств, в пределах которого, по моему мнению, все западноевропейские страны можно охарактеризовать как «государства социального партнерства и солидарности», ориентированные преимущественно на минимальную защиту, в первую очередь, интересов трудящихся и на регулирование отношений между «трудом» и «капиталом».

В дальнейшем, под влиянием многих факторов, государство расширяет пространство и формы социальной защиты, спектр своих социальных обязательств. И начиная со второй половины ХХ века постепенно трансформируется в социально сильное правовое «государство всеобщего благосостояния», получившее множество исторических воплощений. Эти исторические воплощения типологизированы исследователями по-разному и получили название «моделей» социального государства. Подробно с анализом данных моделей можно ознакомиться на последних страницах второй главы коллективной монографии, где делается вывод о том, что в условиях эволюции мира к информационному обществу защищающая функция государства благосостояния становится недостаточной как таковая. А России в среднесрочной перспективе необходимо социально сильное и развитое, гуманистически ориентированное государство всеобщего благосостояния.


То есть получается, что раньше так называемый «социальный вопрос» не обсуждался в теоретическом дискурсе XVIII-XIX столетиях? Неужели до этого не было социальных проблем или их не замечали?

Дело в том, что сам термин «социальное государство» появляется лишь в середине XIX века. В этот период (XVIII-середина XIX в.) социальный вопрос решался государством исключительно путем изоляции бедности и преимущественно дисциплинарными методами. Проблемы, входящие в корпус прав и свобод человека, стали ключевыми моментами именно с середины XIX столетия. На мой взгляд, нам удалось показать, что осуждение и изоляция бедности в эпоху Просвещения и вплоть до середины XIX в. были связаны в ряде европейских стран, во-первых, с распространением этики протестантизма, во-вторых, с формированием нового мировоззрения и новоевропейского рационализма. С которыми, в свою очередь, были связаны: идеология «камерализма», обусловившая «появление» нового государства камералисткого типа, с целью внести вклад в «общественное благо».  


Можно ли рельефно выделить, какие проблемы были основными на данном историческом этапе и как они решались на практике?

Разумеется. Проблем было много, но первостепенной из них была проблема обеспечения неимущего населения посредством государственного вмешательства, при условии сохранения у людей желания качественно и эффективно работать. Эта проблема была поставлена на повестку дня уже в XVIII веке. Конечно же, речь идет о проблеме т. н. «безусловного» или «базового» дохода для неимущих. Проблема, а она актуальна по сей день, заключается в том, что возникает вопрос: а стоит ли работать, если можно жить на пособие?


Юрий Михайлович, не могли бы Вы продолжить нашу дискуссию относительно того, были ли решены проблемы, заложенные на этапе формирования идеи социального государства в последствии в России и в мире?

Резник Ю.М., доктор философских наук, профессор,  главный научный сотрудник Центра изучения социокультурных изменений Института философии РАН

На самом деле, сегодня я бы хотел сосредоточиться не столько на тексте, который представлен и прочитан интересующимися коллегами, сколько на контексте, в котором, собственно, обсуждаются поставленные проблемы. При построении проекта социального государства, ориентированного на реальность, выбирать приходится между парадигмой развития и парадигмой выживания. Мы зачастую забываем, что все наши модели сегодняшнего дня носят эволюционный характер и предназначены для страны, которая развивается достаточно устойчиво и стабильно: как это случилось со странами Запада, которые на протяжении 30 послевоенных лет смогли построить «государство всеобщего благосостояния» и добиться определённых результатов.

Но речь идёт не о них, а о том, что, произошло, когда появился разрыв между потенциально должным государством и государством конкретно-сущим, т.е. тем, что происходит в реальности, и тем, что мы можем сделать, исходя даже из собственного жизненного опыта. Этот разрыв необходимо зафиксировать, потому что с точки зрения реалистического видения, подобная парадигма развития для России сегодня не подходит. Что данная парадигма предполагает? Смешанную или рыночную экономику, правовое и социальное государство, которое востребовано лишь в эпоху устойчивого развития. Но имеются три фактора, которые выталкивают сегодняшнюю Россию в парадигму выживания: обострение международных отношений; ухудшение экологической ситуации; несовершенство практик правоисполнения внутри государства.

Конечно, в коллективной монографии мы опирались на логику развития, где главным фактором является развитие самого человека. Однако трудно говорить о полноценном социальном государстве, если не реализованы в полной мере элементарные социальные программы, такие как пенсионное обеспечение, семью, детей, молодежь, миграцию, здравоохранение, образование… Мы прекрасно пишем законы, но плохо их исполняем, и практическая проблема здесь состоит в том, что де-юре по Конституции мы имеем социальное государство, а де-факто в России оно ещё не возникло.

 

Лапин Н.И.

Я хочу отреагировать на некоторые высказывания Юрия Михайловича. Социальное государство и его становление -  это процесс, который не может избежать задач выживания. При всех сложностях, которые сейчас есть, нужно активизировать все население страны. Это вдохновляющая задача: выяснить, где население может быть активизировано? Социальное государство является созидательной идеей для решения такой задачи. И если в целевых программах будет сформулирована четко идея создания государства благосостояния для всего населения, всех его слоев, во всех регионах. Во всем мире есть две силы: созидательная и разрушительная. И столкнулись с нарастанием разрушительных воздействий, мы должны занять не оборонительную, а наступательную позицию, активизируя созидательные силы всех граждан, всех народов Российской Федерации.

 

Надежда Александровна, Вы как исследователь аспектов гуманизма не могли бы выразить свою точку зрения относительно модели социального государства и ее реализации?

Касавина Н.А., доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Центра изучения социокультурных изменений Института философии РАН, зампеститель руководителя Центра.

Да, при написании раздела в монографии я занималась социально-философскими, социологическими и другими аспектами гуманизма как ценностного ядра культуры, образующего стратегический ориентир становления социального государства. Мне хотелось показать, что социальное государство является закономерным следствием развития цивилизации, опирающейся на ценности гуманизма. И, как мне кажется, это наиболее разработанный способ обеспечения благополучия личности и общества в целом. Модель социального государства представляется как результат длительного процесса становления системы «человек-общества-государство», как процесс и результат развития цивилизации, поставившей человека в центр общественной системы. И эта модель включает в себя экономические, правовые, политические мировоззренческие характеристики, которые получили освещение в этой книге в разных ее разделах. Особое место здесь отводится, конечно, философии Нового Времени, когда и была осуществлена концептуальная проработка основных принципов гуманистического мировоззрения, а также зрелая рационализация государства и возможностей его совершенствования. Государство стало рассматриваться как система, призванная служить личности. В качестве итога такого понимания возникла идея правового государства, обеспечивающего реализацию естественных прав человека и центрального их звена - свободы.

Сейчас мы можем говорить, что проблемы гуманизма переживают свое новое рождение в отношении вопроса о социальном государстве и интерпретируется как «социальный гуманизм» или «новый гуманизм». Это соответствует зрелым формам социального государства, что актуально для России, пережившей в ХХ в. крупнейшие трансформации. Под «новым гуманизмом» понимается практика, которая направлена на обеспечение достойной жизни граждан – движение политической системы в сторону демократии, сохранение культурного наследия, взращивание человеческого и социального капитала и т.д. В России мы наблюдаем лишь становление этих форм.


Людмила Александровна, скажите, пожалуйста, в каком же виде на сегодняшний день в России реализуется принцип социального государства? На что направлена работа?

Беляева Л.А., доктор социологических наук, ведущий научный сотрудник Центра изучения социокультурных изменений Института философии РАН.

Сейчас усилия нашего государства и его социальной политики направлены во многом на решение проблем социального неравенства и чрезмерных дистанций в современной России. В современном государстве забота о достойном уровне жизни членов общества и наличии социальных лифтов выходит на первый план. В России предпринимаются отдельные шаги для решения этой проблемы. Приведу наглядные цифры: в 2016 году доля населения с величиной дохода ниже прожиточного минимума, их называют «абсолютно бедными», достигала 13,4 % населения страны, в начале 2020 года такие доходы имели 12,6 %. Произошло небольшое снижение численности бедного населения, этому способствовало введение с первого января 2020 года социальных выплат.

Однако в стране все равно продолжается углубление материальной дифференциации, сохраняются большие массы людей, доходы которых не соответствуют приемлемому уровню потребления. Если объединить группы абсолютно и относительно бедных, то можно сказать, что это 25 % населения страны.


Как реагирует население России на ситуацию с неравенством доходов и на возможности преодоления столь явных социальных расслоений?

Данные нашего мониторинга и других исследований свидетельствуют, что большинство населения не столько волнуют наличие в обществе очень богатых людей и зачастую не поступление со стороны государства должной помощи неимущим. На первые места выходят: требование создания эффективных рабочих мест с достойной зарплатой, люди готовы самоотверженно работать; острое недовольство состоянием образования; недовольство все большим ростом объема платных медицинских услуг и невозможностью получить качественные услуги в государственных медицинских учреждениях. А именно это и есть основные сферы деятельности социального государства. Для реализации конституционного принципа социального государства необходимо достижение стартовой справедливости для личности: равенства возможностей в материальном обеспечении, в образовании, здравоохранении. Но, к сожалению, на данном этапе конституционный принцип социального государства в нашей стране воплощается противоречиво, стремление к созданию условий для достойной жизни человека не всегда выходит на первый план.


Николай Иванович, если затрагивать более подробно тему дифференциации доходов между стратами населения, то насколько сильной является разница между ними?

Лапин Н.И.

Вместе с коллегами из Вологодского научного центра РАН мы провели уникальное исследование. На основе официальной статистики разделили все население на три части. Первая часть — это 50 % населения, которые имеют доходы меньше, чем другие 50% (2 группы: 40% и 10%). Мы попытались определить доли дохода этих трех групп по всем регионам страны. В результате исследования мы пришли к выводу, что разница между верхними и нижними составляет больше, чем 15 раз. Это почти такая же разница, как в США, где разница составляет 16%. В Европе разница составляет примерно 10%, а в серных странах еще меньше - 6%. Затем мы получили данные, о том, какая разница между крайними 10% в пределах 40%. И оказалось, что здесь разница довольно большая и очень опасная, больше 8 раз. Но она не только в количестве. Дело в том, что эти разные по долям дохода страны населения оказывают пропорционально разное влияние на социальную политику органов государства.

Поскольку исследуемые группы очень различаются по объему (50, 40 и 10), то для корректного сопоставления потребовалось взять 1% населения (центиль). Результатом стали: разработка центильных коэффициентов и создание базы данных: «Семейство центильных коэффицентов неравенств доходов макрострат населения», существование которой подтверждено  свидетельством о ее государственной регистрации, а Институт философии РАН стал ее правообладателем, наряду с ВолНЦ РАН.


Николай Иванович, получается, что поставив перед собой задачу разрешения проблемы соответствия двух упомянутых реальностей авторы монографии выявили одно из главных противоречий – противоречие зафиксированного Конституцией РФ принципа социального государства и отсутствие условий для его практической реализации?

Да, получается так… Ведь на самом деле Конституция любого государства содержит в себе институциональное выражение социального порядка в обществе. С этой стороны понятие «конституционный социальный порядок» у нас вообще не осмыслено, даже подходов нет. А ведь, это высший, универсальный, общеобязательный для всех граждан социальный порядок.  Иерархически ниже его имеются более частные социальные порядки - отраслевые, территориальные, в трудовых и иных организациях, неформальные территориальные, жизненно-бытовые, семейные жизненные миры людей. Получается множественность одновременно существующих социальных порядков в одном обществе. Все их необходимо выделять и сопоставлять их статику и динамику, как между собой, так и особенно важно -  с универсально-обязательным, конституционным социальным порядком. Однако это уже блок новых тем для дискуссий в рамках конституционной социальной философии и социологии

 

Сиземская И.Н.  доктор философских наук, главный научный сотрудник Института философии РАН, Сектор социальной философии.

Я не являюсь автором данной монографии, но была участником круглых столов, которые можно назвать подготовительными этапами проведенного исследования, вследствие чего могу быть рецензентом данной коллективной монографии. Исходя из позитивного отношения к книге, я бы хотела бы добавить несколько слов. В первую очередь я бы хотела сказать о новизне и значимости проведенного исследования. Её я  вижу в том, что проблемы социального государства в России были рассмотрены в методологической оптике философско-социологического подхода с привлечением большого конкретно-социологического материала. Это позволило увидеть проблему в контексте сегодняшних непростых    экономических, политических и культурных реалий. В рамках такого подхода был поставлен методологически значимый вопрос:  что такое благосостояние и каковы его составляющие –  экономические, определяемые уровнем дохода человека, выражающиеся в его материальном благополучии, и  социокультурные, формирующиеся под влиянием тех факторов, что обеспечивают возможности человека жить в культуре и иметь доступ к её прошлым и  настоящим достижениям в образовании, в здравоохранении, в  проведении досуга  и т.п.  Ответ  на этот вопрос в книге соотносится с реальными возможностями и готовностью российского государства быть гарантом для всех и каждого в обеспечении необходимого уровня материального благополучия и в удовлетворении социальных и культурных запросов граждан. При этом в книге фиксируются реальные трудности  барьеры, стоящие на этом пути.

Так поставив проблему авторы выявили и описали через систему конкретных показателей одно из главных противоречий нашего общества – противоречие между зафиксированным Конституцией РФ принципом социального государства и отсутствием в обществе условий его реализации. Объектом анализа стало многонаправленное расхождение 7-й статьи российской конституции с экономическим и социально-культурным модусоми жизни общества. Это противоречие, показывают авторы, свидетельствует о недостаточной эффективности защищающей функции государства.

Такая интерпретация проблемы определила выбранные векторы анализа. ПЕРВЫЙ связан с рассмотрением растущего ускоренными темпами  социально-экономического расслоения на бедных и богатых как фактора, генерирующего глобальную дифференциацию общества. ВТОРОЙ вектор анализа фиксировал социальную дистанцию между людьми как показатель возрастающей опасности  нарушения социальной и политической стабильности  в обществе и ориентировал на поиски механизмов достижения гражданского консенсуса. ТРЕТИЙ вектор анализа был связан с описанием механизма активизация гуманистической функции государства в направлении эволюционного движения по пути к социальному государству, создающему для всех  условия гражданских свобод и личностного развития. ЧЕТВЁРТЫМ вектором анализа стало осмысление  процесса социализации государственных структур в направлении развития «государства всеобщего благосостояния» как защитного буфера между человеком и властью, гражданским обществом и государством.

Выбранные направления анализа проблемы позволили сделать главный вывод: социальное государство обретает достаточную полноту лишь при единстве  защищающей и активной гуманистической функции. Между тем, как показывают приведённые в книге данные  социологического исследования, защищающая функция государства переживает кризис. Я не останавливаюсь на перечислении причин,инициирующих эту ситуацию – они в книге детально рассмотрены по стране в целом и по отдельным регионам, скажу только о предложенных авторами рекомендациях для её смягчения. Если говорить об обращённости этих рекомендаций к социальной практике, то представляется конструктивной рекомендация Ю.М. Резника:  «Защищающее государство как модель реализуемого будущего, - пишет он, -  должно стать предметом социального программирования и проектирования, и это наиболее реальный путь, чтобы «запустить» механизм реализации конституционного принципа социального государства». Если говорить рекомендациях, адресованных социальному знанию и исследованиям по проблемам социального государства в России, то представляется перспективной в исследовательском отношении идея Н.И. Лапина о развитии нового научного направления – конституционной социальной философии и социологии. Мне обе рекомендации видятся заслуживающими самого внимательного к ним отношения.

В заключение хочу сказать, что представленная коллективная монография бесспорно представляет собой новаторское, выполненное на высоком профессиональном уровне, исследование актуальной современной проблемы, включающее в свой аппарат большую базу конкретного эмпирического материала. Авторы, расширив поисково-смысловое поле проблемы социального государства, реализовали востребованную научным знанием и социальной практикой её интерпретацию. Книгу отличает фундированная обоснованность ключевых идей, аргументированность каждой авторской позиция. Именно это я хотела сказать, не углубляясь к детали из-за недостатка времени.

 

Беседу вели

Заведующая отделом научной коммуникации и популяризации науки

Института философии РАН, м.н.с.

З.И. Рожкова;

Специалист отдела научной коммуникации и популяризации науки

А.И. Конищева

 



[1] В первой части этой статьи сказано: «Российская Федерация - социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». Во второй части - «В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты».[Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 01.07.2020 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ, 01.07.2020, N 31, ст. 4398.].

 

 

Видеотрансляция