назад
Прокофьев А.В. Проект РГНФ, 2012 – 2013, проект № 12-03-00057 Итоги проекта (краткое резюме) В течение 2012 г. был подробно реконструирован и критически проанализирован утилитаристский подход к выявлению обязанностей перед будущими поколениями, в центре которого находится использование анализа выгод и затрат в межпоколенческой перспективе. Установлено, что возможность использования утилитаристской методологии в этике будущего зависит от преодоления двух проблемы: 1) проблемы выбора морально оправданного масштаба жертв нынешнего поколения в пользу будущих (в силу огромного количества людей будущего утилитаризм склонен требовать от ныне живущих людей интуитивно неприемлемого уровня самоограничений), 2) проблемы необходимости предсказывать чрезвычайно отдаленные события. Способом решения этих проблем традиционно считается социальное дисконтирование будущего – постепенное пропорциональное уменьшение значимости тех приобретений и потерь, которые возникнут после принятия определенного решения. 2. С точки зрения современных утилитаристов, социальное дисконтирование отражает и фиксирует: 1) отсутствие уверенности в том, что получатели благ в будущем будут существовать, 2) отсутствие уверенности в том, что определенные ресурсы понадобятся будущим поколениям в связи с их системой ценностей и образом жизни или в связи со спецификой технологий, 3) недопустимость жертв менее обеспеченных лиц в пользу более обеспеченных (убывание предельной полезности), 4) убывание интенсивности альтруистических переживаний пропорциональное удаленности их объектов во времени; 5) возможность на основе сегодняшнего использования ресурсов улучшать положение как нынешнего, так и будущих поколений (аргумент от упущенной выгоды), 6) индивидуальную психологическую тенденцию больше ценить блага, получаемые в ближайшей временной перспективе. В ходе проведения исследования установлено, что каждое из этих оснований в той или иной степени сомнительно в этическом отношении. Неопределенность будущих событий может свидетельствовать как в пользу уменьшения, так и в пользу увеличения самоограничений ради будущих поколений. Убывание предельной полезности базируется на сомнительной уверенности в постоянном росте производства и потребления, а также не учитывает проблему распределительного неравенства. Фактическое убывание интенсивности симпатии не имеет в утилитаристской перспективе нормативного значения. Аргумент от упущенной выгоды не учитывает возможность невосполнимых потерь и применяет логику оценки частных проектов к экономике в целом. Аргумент от индивидуально-психологической тенденции к дисконтированию нарушает принцип «раздельности личностей» и прямо выражает дискриминацию людей по признаку времени существования. Таким образом, пропорциональное уменьшение значимости выгод и затрат с течением времени является следствием некоторых довольно условных допущений фактического и нормативно-теоретического порядка. Отсюда следует, что утилитаристские критерии принятия решений (в том числе, метод анализа выгод и затрат), хотя и являются одним из правомерных способов учета интересов будущих поколений, однако, не могут занимать монопольной позиции в этике будущего. Результаты анализа выгод и затрат необходимо проверять и корректировать с помощью других критериев, прежде всего, в перспективе «прав будущих поколений», а также в перспективе «принципа предосторожности». 3. По результатам проведенного в 2012 г. исследования опубликованы две научных статьи и одни тезисы доклада на конференции. 4. В течение 2013 г. проверена выдвинутая на предыдущем этапе гипотеза, касающаяся несостоятельности договорной этической методологии в качестве средства обоснования прав будущих поколений, ограничивающих утилитаристские расчеты. Основная проблема договорной теории состоит в том, что зависимость между поколениями носит односторонний характер, а она формулирует этические принципы для субъектов, находящихся в отношениях кооперативного взаимодействия. Невозможность распространить на межпоколенческий контекст такую базовую для договорной этики теоретическую конструкцию, как обстоятельства справедливости, ярко свидетельствует об этом. В современной философии морали используются четыре основных способа привести договорную теорию в равновесие с живым нравственным опытом, превратив ее тем самым в действенное средство осмысления и уточнения наших обязанностей перед будущими поколениями. Однако каждый из них создает неразрешимые противоречия, что заставляет отказаться от договорной методологии в этике отношения к людям будущего. 1. Использование в качестве отправной посылки эмпирического факта привязанности людей к ближайшим потомкам. Однако отсюда следует необходимость учитывать и другие формы привязанностей, что лишает нормативные выводы договорной теории общезначимости. 2. Использование в качестве отправной посылки обязанностей между сосуществующими возрастными когортами. Однако такая логика не работает в ключевом для экологической этики случае с «бомбами замедленного действия» порождающими негативные последствия через десятилетия или даже столетия. 3. Замена воображаемого договора между представителями одного поколения воображаемым договором между представителями всех поколений. Однако такой перенос договорной методологии на все исторически существующее человечество лишает этическую теорию возможностей формулировать какие-либо определенные нормативные требования. 4. Введение посылки безусловной исполнительности всех участников межпоколенческого взаимодействия. Однако при этом социальная этика начинает формулировать принципы, соблюдение которых не может быть гарантировано с помощью каких-либо работающих общественных институтов. 5. В ходе осуществления проекта доказано, что ограничивающие утилитаристские расчеты права будущих поколений могут быть обоснованы на интуитивистской основе, то есть напрямую выведены из идеи фундаментального этического равенства между людьми. При этом затруднения этического интуитивизма, связанные с аргументами от несуществования людей будущего и зависимости их идентичности от принимаемых их предшественниками решений могут преодолены с помощью следующих теоретических приемов. 1. Обоснования идеи «прав по описанию», которые не требуют реального существования лица, обладающего защищенным интересом, в момент совершения действий, учитывающих этот интерес. 2. Обоснования роли будущих прав в сегодняшнем процессе принятия политических решений. 3. Разработки порогового понимания ущерба, которая не соотносит положение претерпевающих ущерб лиц «до» и «после» определенного действия. 4. Разработки интерпретации прав будущих поколений как коллективных прав. 5. Демонстрации разрушительной роли аргумента, опирающегося на зависимость идентичности человека от прошлых поступков других людей, не только для идеи прав будущих поколений, но и для морали в целом. 6. В 2013 г. обобщен опыт институционализации принципа защиты интересов будущих поколений в международном праве и этических декларациях, а также в административной практике ряда стран. Выявлены причины затруднений, с которыми сталкивается внедрение формулировки «права будущих поколений» в правовые и этические документы. Подробно проанализирован опыт функционирования двух недавно прекративших свое существование институтов защиты интересов будущих поколений – израильской Парламентской комиссии по делам будущих поколений (2002–2011) и венгерского Уполномоченного по делам будущих поколений (2007–2011). На основе их истории выявлены две модели создания таких институтов. Одна, соответствующая израильскому прецеденту, действует по принципу «сверху вниз» (орган учреждается в качестве инициативы правительства или парламента), другая, соответствующая венгерскому прецеденту – «снизу вверх» (орган учреждается в результате признания требований широкого общественного движения). Продемонстрированы многочисленные преимущества второй модели. 7. По результатам проведенного в 2013 г. исследования опубликованы глава монографии, три научных статьи и одни тезисы доклада на конференции. Итоги проекта (развернутое изложение) Одной из центральных задач экологической этики является поиск корректной практической конкретизации чрезвычайно неопределенных представлений об обязанностях перед будущими поколениями. Ее решение требует найти оптимальную для данного контекста нормативно-теоретическую основу и, опираясь на нее, установить возможный дизайн социальных институтов, обеспечивающих защиту интересов людей будущего в экологической сфере. Теоретические подходы В этике отношения к будущим поколениям обсуждаются три основных теоретических модели: договорная, утилитаристская, интуитивистская. А. Договорная модель. Этот подход к вопросу о защите интересов будущих поколений предполагает, что принципы, определяющие систему моральных обязанностей индивидов и критерии оценки общественных институтов, должны быть такими, чтобы их могли бы принять все разумные участники социальных взаимодействий. В современной этике отношения к людям будущего наиболее влиятельной оказалась кантианская ветвь договорной теории в той ее версии, что была разработана Дж.Ролзом. Критерии оценки общественных институтов в ней строятся на основе идеального моделирования условий беспристрастного выбора принципов, или первоначального общественного договора, осуществляющегося за «занавесом неведения». Сложности, связанные с построением этики отношения к будущим поколениям на этой основе, очевидны. Зависимость между поколениями носит односторонний характер. Будущие поколения не способны оказывать влияние на положение уже живущих людей. Они не могут обсуждать с ними распределение благ, потерь и рисков, выдвигая те или иные претензии. Договорная же теория, как известно, формулирует свои нормативные принципы для субъектов, находящихся в отношениях кооперативного взаимодействия. Именно поэтому Дж.Ролз рассматривал участников воображаемого договора в качестве представителей одного и того же поколения. Без введения дополнительных нормативных аргументов теоретическая схема Дж. Ролза ведет к тому, что принадлежащие к разным поколениям люди не будут связаны между собой обязательствами, взятыми на себя до того, как «занавес неведения» будет поднят. А потому у них вообще не будет обязанности заботиться о своих преемниках. Сам Дж.Ролз понимал абсурдность подобного вывода и искал возможности преодоления тупика (Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск, 1995. С. 120). Существуют ли способы привести в равновесие договорную теорию и живой нравственный опыт, превратив тем самым первую в действенное средство осмысления и уточнения наших обязанностей перед будущими поколениями? В современной философии морали используются четыре основных способа достижения указанной цели, но каждый из них создает неразрешимые противоречия, что, на мой взгляд, заставляет отказаться от договорной методологии в этике отношения к людям будущего. 1. Использование в качестве отправной посылки эмпирического факта привязанности людей к ближайшим потомкам. Привязанность к ближайшим потомкам создает цепочку обязательств, простирающуюся в неопределенное будущее. Однако если допустить за «занавес неведения» знание того, что людям свойственно заботливое отношение к каким-то одним лицам, то почему нельзя допустить туда же знание об аналогичном отношении к другим? А в таком случае будет уже непонятно, как эти разнородные проявления заботы должны влиять на итоговый выбор принципов и как они должны соотноситься между собой. 2. Использование в качестве отправной посылки обязанностей между сосуществующими, а значит, зависящими друг от друга в рамках кооперативной схемы, возрастными когортами. Такие обязанности создают цепочку взаимной ответственности и превращают уже существующие младшие когорты во взыскательных представителей тех, кто будет разделять с ними землю в качестве младших современников. В рамках цепочки ответственности нежелание людей сегодняшнего дня заботиться об отдаленных потомках будет вести к тому, что им выставит нравственный счет ближайшее поколение – поколение их собственных детей. Однако, к сожалению, подобная логика не работает в ключевом для экологической этики случае с «бомбами замедленного действия», порождающими негативные последствия через десятилетия или даже столетия. Вряд ли в далеком будущем страдающее от таких «бомб» поколение будет предъявлять претензии к своим ближайшим предшественникам – «отцам» – за грехи своих «прадедов». А это означает, что поколение, заложившее «бомбу», тоже не столкнется с отказом своих «детей» от кооперации. 3. Замена воображаемого договора между представителями одного поколения воображаемым договором между представителями всех поколений. Такой перенос Ролзовой методологии на все исторически существующее человечество также ломает логику договорной концепции. Решающим в этом случае является то обстоятельство, что существование некоторых из людей будущего напрямую зависит от принципов межпоколенческой справедливости. Предполагая, что их будет то или иное количество, моделирующий договор теоретик не выводит, а заранее постулирует такие принципы. 4. Введение посылки безусловной исполнительности всех участников межпоколенческого взаимодействия. К сожалению, данная теоретическая посылка (похожая на межпоколенческое Золотое правило нравственности) безнадежно отрывает социально-этическую теорию от общественной практики – социальная этика начинает вводить принципы, соблюдение которых не может быть гарантировано с помощью работающих общественных институтов. Б. Утилитаристская модель. В ней благосостояние каждого человека обладает одинаковым весом вне зависимости от места его проживания, принадлежности к той или иной группе, социального статуса, а также времени существования. Основой для выявления оптимального характера и масштаба сбережений в пользу будущих поколений в утилитаристской перспективе служит беспристрастное суммирование межпоколенческого благосостояния. Однако попытки использовать утилитаристскую нормативную методологию в качестве основания этики отношения к людям будущего также попадают в логический тупик. Если попытаться суммировать межпоколенческое благосостояние, то любое нынешнее поколение (в силу своего ограниченного и небольшого числа в сравнении с потенциально бесконечным числом людей будущего) будет обречено на огромные жертвы. Сбережение экологических ресурсов ради будущего должно превратить его жизнь в нищенское прозябание. И таково будет положение каждого поколения в восходящем к бесконечности ряду. Подобный способ реализации долга перед будущими поколениями абсурден. Снижение непомерно больших жертв достигается путем введения в расчет суммированного благосостояния такого фактора, как социальное дисконтирование будущего. Оно предполагает, что потери и приобретения, относящиеся к будущему, имеют несколько меньший вес в сравнении с потерями и приобретениями, следующими непосредственно за определенным решением. Чем дальше от момента принятия решения отстоит получение блага тем или иным человеком – тем меньший вес оно будет иметь в рамках сегодняшнего расчета выгод и затрат. Та же тенденция характеризует относящийся к будущему ущерб. С точки зрения современных утилитаристов, социальное дисконтирование отражает и фиксирует следующие обстоятельства: 1. отсутствие уверенности в том, что получатели благ в будущем будут существовать; 2. отсутствие уверенности в том, что определенные ресурсы понадобятся будущим поколениям в связи со их системой ценностей и образом жизни или в связи со спецификой используемых ими технологий; 3. недопустимость жертв менее обеспеченных лиц в пользу более обеспеченных (убывание предельной полезности); 4. убывание интенсивности альтруистических переживаний, пропорциональное удаленности их объектов во времени; 5. возможность на основе сегодняшнего использования ресурсов улучшать положение как нынешнего, так и будущих поколений (аргумент от упущенной выгоды); 6. индивидуальную психологическую тенденцию больше ценить блага, получаемые в ближайшей временной перспективе. Однако приведенные доводы оказываются несостоятельными или в лучшем случае условными. Неопределенность будущих событий может свидетельствовать как в пользу уменьшения, так и в пользу увеличения самоограничений ради будущих поколений. Аргумент от убывания предельной полезности базируется на сомнительной уверенности в постоянном росте производства и потребления. Фактическое ослабление симпатии ко все более и более отдаленным преемникам не имеет в утилитаристской перспективе нормативного значения. Аргумент от упущенной выгоды не учитывает возможность невосполнимых потерь и требует применять логику оценки частных проектов к экономике в целом. Аргумент от индивидуально-психологической тенденции к дисконтированию нарушает принцип «раздельности личностей» и открыто выражает дискриминацию людей по признаку времени существования. Таким образом, недостаточная обоснованность дисконтирования будущего свидетельствует о том, что утилитаристские методы установления масштаба и характера моральных обязанностей не могут стать единственной основой этики отношения к будущим поколениям. Результаты их применения требуют дополнительной проверки, которая должна установить, не нарушены ли чьи-то права, являющиеся внешними ограничителями утилитаристских расчетов (тезис американского политического философа К.Санстейна (Sunstein C. On Discounting Regulatory Benefits // Am. Econ. Rev. 2007. Vol. 74. P.171–208)). Проблема этики отношения к будущим поколениям состоит в том, что один из главных теоретических инструментов обоснования прав – договорная теория, как установлено выше, в этом контексте не работает. В. Интуитивистская модель. Интуитивистский подход к выявлению нормативного содержания морали позволяет обсуждать права будущих поколений вне договорной теоретической перспективы. Отталкиваясь непосредственно от идеи фундаментального этического равенства между людьми, он постулирует равное положение всех людей и всех поколений по отношению к Земле как общему достоянию. Каждый человек по отношению к ней пользователь и распорядитель по доверенности. Соединение таких характеристик неизбежно ведет к отождествлению честного отношения к будущим поколениям с обеспечением устойчивого развития (основной выразитель этой логики – юрист-международник Э. Браун Вайсс (Brown Weiss E. Intergenerational Equity: A Legal Framework for Global Environmental Change // Environmental Change and International Law: New Challenges and Dimensions.Tokyo, 1992)). Однако все плюсы интуитивистской этики прав человека как основы отношения к будущим поколениям могут быть сведены на нет наличием двух базовых возражений. Первое связано с фактом несуществования самих субъектов права. Людей будущих поколений на настоящий момент нет, а значит, на настоящий момент у них не может быть прав и они не могут их никому делегировать. В момент своего появления на свет эти люди, конечно, получат права, но последние будут касаться доступных к тому времени ресурсов и возможностей (тезис У.Беккермана (Beckerman W., Pasek J. Justice, Posterity and the Environment.Oxford, 2001. P. 11–29, 42.)). Второе возражение связано с неопределенностью идентичности людей будущего. Их индивидуальные характеристики и в этом смысле само их существование в качестве тех или иных личностей зависят от принимаемых сегодня решений. Моральные претензии человека будущего, касающиеся сегодняшнего разрушения окружающей среды или истощения невозобновимых ресурсов, наталкиваются на то возражение, что в мире, где его предки не совершили бы таких действий, его самого как человека с нынешней генетической и психологической идентичностью попросту не было бы. Моральные претензии человека будущего, касающиеся сегодняшнего разрушения окружающей среды или истощения невозобновляемых ресурсов, наталкиваются на то возражение, что в мире, где его предки не совершили бы этих действий, его самого попросту не было бы как человека с нынешней генетической и психологической идентичностью. Его претензии тождественны ретроспективному стремлению не существовать, сопровождающемуся стремлением к тому, чтобы некое поколение N (заведомо не его поколение, поскольку в альтернативной реальности он уже не будет его членом) получило в свое распоряжение большее количество ресурсов. В этой теоретической перспективе нарушение прав людей будущего и причинение им ущерба невозможны, поскольку последствия нарушения права и соблюдения права, причинения ущерба и воздержания от него разнесены между разными потенциальными человеческими жизнями (тезис Д.Парфита (Parfit D. Reasons and Persons.Oxford, 1984. P. 351–441)). Современная этика предлагает несколько довольно убедительных способов преодоления обоих охарактеризованных выше возражений. Среди них: 1. Обоснование идеи «права по описанию», которое не предполагает существования лица, обладающего защищенным интересом, в момент совершения действий, защищающих его интерес; 2. обоснование роли будущих прав в сегодняшнем процессе принятия политических решений; 3. разработка порогового понимания ущерба, которая не соотносит положение претерпевающих ущерб лиц «до» и «после» определенного действия; 4. разработка интерпретации прав будущих поколений как коллективных прав. 5. Демонстрации разрушительной силы двух обсуждаемых аргументов не только для идеи прав будущих поколений, но и для морали в целом. Совокупность этих способов защиты интуитивистской концепции прав человека в межпоколенческом контексте позволяет придти к выводу, что именно эта концепция может предложить ряд моральных принципов, на фоне которых получают ограниченное применение утилитаристские нормативные критерии. Э. Браун Вайсс конкретизирует идею прав будущих поколений с помощью трех положений. Каждое поколение должно: сохранять разнообразие ресурсов планеты; сохранять их качество; обеспечивать к ним равный доступ своих членов. К ним следует добавить принцип ответственности, возлагающий на каждое поколение контроль за своей численностью и потребительскими аппетитами. Согласно нему, масштаб обязанностей перед людьми будущего следует определять, опираясь на посылку демографической (потребительской) стабильности или умеренного демографического (потребительского) роста. Практическая реализация Основные направления, в соответствии с которыми практически должна обеспечиваться защита интересов будущих поколений, перечислены в Декларации ЮНЕСКО «Об ответственности нынешних поколений перед будущими поколениями» (1997): сохранение благоприятной для жизни и здоровья окружающей среды, сохранение продуктивности экосистем, разумное использование невозобновимых природных ресурсов, сохранение биологического разнообразия, сохранение генома человека, сохранение культурного наследия человечества, сохранение мира, сохранение (или создание) справедливых институтов. Такое средство учета интересов людей будущего, как соответствующий утилитаристкой модели анализ выгод и затрат, присутствует в политике современных государств достаточно широко. В тех сферах, где анализ выгод и затрат применяется недостаточно (например, в сфере охраны окружающей среды), международные организации способствуют его внедрению. Серьезной проблемой при этом становится выбор таких формул и коэффициентов дисконтирования, которые бы не выражали диктатуру прошлого или будущего. Сложнее обстоит дело с соответствующим интуитивистской модели закреплением защиты интересов будущих поколений в качестве самостоятельной цели государственной политики. Оно осуществляется в течение последних 40 лет на уровне как отдельных государств, так и международного сообщества, правда, довольно медленными темпами и с мучительным поиском адекватных инструментов. Внедрение в международные аналитические, декларативные и регулятивные документы идеи о необходимости защищать интересы людей будущего (в виде провозглашения ответственности перед ними или их прав) началось со Стокгольмской декларации ООН по окружающей среде (1972). Эта идея стала стержневым элементом концепции устойчивого развития, представленной в докладе Всемирной комиссии по вопросам окружающей среды и развития «Наше общее будущее» (второе название – «Доклад Брундтланд», 1987) и в декларациях ООН 1990-х и 2000-х годов, в числе которых – Рио-де-Жанейрская декларация по окружающей среде и развитию (1992), «Повестка дня на XXI век» (1992), Декларация тысячелетия (2000), Йоханнесбургская декларация по устойчивому развитию (2002) и др. Согласно указанной концепции, развитие человечества и отдельных стран и регионов должно отвечать потребностям нынешнего поколения, не лишая будущие поколения возможности удовлетворять свои потребности. Защита будущих поколений входит в нормативное обоснование Конвенции ООН по биологическому разнообразию (1992) и Рамочной конвенции ООН по изменению климата (1992). Полностью посвящена проблеме будущих поколений уже упоминавшаяся Декларация ЮНЕСКО «Об ответственности нынешних поколений перед будущими поколениями». Положения о защите интересов людей будущего вошли в конституции значительного числа стран. Хотя понятие «права будущих поколений» присутствует в нормативных требованиях некоторых международных документов, оно так и не получило в них статус технического термина. Например, общественная организация «Общество Ж.-И. Кусто» начиная с 1979 года неоднократно предлагала мировому сообществу принять документ, в котором права будущих поколений провозглашались бы прямо и противопоставлялись сиюминутным выгодам и интересам сегодняшнего поколения («Билль о правах будущих поколений»). Однако в 1996 году документ был отвергнут исполнительным советом ЮНЕСКО и преобразован в «Декларацию об ответственности нынешних поколений перед будущими» (1997). Считанные единицы национальных государств, в своих конституциях упоминающие о будущих поколениях, используют термин «права» (Япония, Боливия, Норвегия). Попытки ввести такое понятие в конституции часто проваливаются (Германия). Причины сложившегося положения связаны не столько с теоретическими проблемами, обсуждавшимися выше, сколько с опасением политиков давать в отношении будущих поколений слишком обязывающие формулировки, которые недвусмысленно требуют радикальных изменений в характере хозяйствования и потребления. Эти опасения связаны с электоральными рисками выдвижения такой программы. Для защиты интересов будущих поколений недостаточно ценностных деклараций, обращенных к гражданам, администраторам и законодателям. Любая декларация должна опираться на мощные социально-политические институты, способные преобразовывать устоявшиеся практики, приостанавливать необоснованные решения, наказывать нарушителей. При этом интересы будущих поколений очень сложно защищать с помощью общих институтов, охраняющих права граждан. Для таких институтов потребности уже существующих в реальности маргинализованных и дискриминируемых категорий населения всегда будут преобладать. И лишь в том случае, если защита интересов и потребностей будущих поколений будет поручена специализированному органу, в обществе появится сила, ориентированная исключительно на выявление ситуаций, в которых люди будущего подвергаются опасности. Эта сила будет выступать как их бескомпромиссный представитель в судебной, административной и законодательной сфере. Поэтому исключительную важность представляют выявление оптимального набора полномочий и оптимального способа формирования институтов, представляющих интересы будущих поколений, а также анализ тех трудностей, с которыми эти институты сталкиваются. Два наиболее известных прецедента создания таких институтов – израильская Парламентская комиссия по делам будущих поколений (2002–2011) и венгерский Уполномоченный по делам будущих поколений (2007–2011). Оба органа с течением времени оказались упразднены или преобразованы с существенным ограничением их полномочий. Данное обстоятельство свидетельствует о неизбежности противодействия сиюминутных экономических интересов и долговременных планов повышения национальной конкурентоспособности как внедрению институтов, представляющих будущие поколения, так и их полноценному функционированию. Деятельность по защите будущих поколений на уровне отдельной страны уменьшает некоторые из возможностей получения конкурентных экономических преимуществ, что порождает стремление руководства государств и их экономических элит свернуть или ограничить такую деятельность. Единственный выход из подобной ситуации – создание системы защиты интересов будущих поколений, которая действовала бы на международном уровне и не давала бы ни одной стране получать преимущества за счет пренебрежения интересами людей будущего (историю незавершенных, но все более и более успешных усилий по ее формированию можно проследить от Конференции ООН по окружающей среде и развитию 1992 г. до Конференции ООН по устойчивому развитию 2012 г.) Сравнение прецедентов указывает на возможность двух моделей создания институтов защиты будущих поколений. Одна, соответствующая израильскому прецеденту, действует по принципу «сверху вниз» (орган учреждается в качестве инициативы правительства или парламента), другая, соответствующая венгерскому прецеденту – «снизу вверх» (орган учреждается в результате признания требований широкого общественного движения). Преимущества второй модели очевидны. Хотя израильская комиссия и пыталась завоевать медиа-пространство, она не имела достаточной поддержки среди граждан; ее упразднение не породило мощного общественного резонанса. Возможности восстановления комиссии в том же режиме, в котором она была создана, невелики. В венгерском случае несмотря на изменение статуса представителя будущих поколений (а он был лишен самостоятельности и собственного аппарата) и сокращение его полномочий у защитников интересов людей будущего остается возможность повторной успешной апелляции к общественному мнению для реализации положений, присутствующих в конституции. Что касается российского опыта защиты будущих поколений, то он очень невелик и фрагментарен. В Конституции РФ защита интересов будущих поколений специальным образом не оговаривается (имеется лишь формальное упоминание ответственности перед ними в преамбуле). Экологическая доктрина РФ (2002) содержит пункт о равном доступе к природным ресурсам ныне живущих и будущих людей. Однако эта нормативная декларация не формирует общественного дискурса и не является реальным ориентиром для руководства страны. Можно указать лишь на очень редкие всплески интереса к проблеме (например, в момент обсуждения возможности создания Фонда будущих поколений, переименованного, в итоге, в Фонд национального благосостояния), которые должны превратиться в плодотворную дискуссию, реально влияющую на законодательство и государственную политику. Краткая аннотация на английском языке In the course of the research the utilitarian approach to moral obligations towards future people focused on the cost-benefit analysis of decisions producing far-reaching effects was circumstantially reconstructed. The relevancy of this approach heavily depends on the possibility to justify morally the social discounting of the future. There are six main ethical cases for it. It was demonstrated that none of them can justify the social discounting unconditionally. This implies that the employment of the cost-benefit analysis in the intergenerational context requires such side-constraint as the system of rights of future generations. One of the traditional and widely used theoretical tools for grounding ethics of human rights is the contractualist ethical methodology. Unfortunately it formulates moral principles exclusively for actors capable of a mutually beneficent cooperation while the dependence between present and future generations is one-sided (asymmetrical). In the contemporary ethical theory four principal ways of extension of the contractualism are employed: 1) introducing the additional motivational assumption; 2) grounding obligations towards future generations upon obligations between different age cohorts; 3) including into original position all possible or all real persons; 4) introducing the condition of strict compliance. It was established that every way of extension contains some unsolvable contradictions. In the course of the research it was proved that the only defensible approach to justifying rights of future generations setting limits to the cost-benefit analysis is the intuitionist ethical methodology. It relies directly on the idea of fundamental ethical equality. As was demonstrated by a special inquiry the intuitionist approach can survive the critique based on non-existence and non-identity arguments. In the applied part of the research the efforts to institutionalize the principle of the defense of future generations’ interests were surveyed and summarized. The main objects of the analysis were the international and domestic law, the governmental decision-making and the ideology of environmental movements. The most detailed was a study of Israeli and Hungarian models of establishing public institutions defending future generations’ interests. It was displayed that the Hungarian model presupposing the support of emerging institutions by an influential grass-root environmental movement has many important advantages. It is Hungarian experience that should become an example for Russian civil activists trying to secure rights of future generations to sound environment and environmental resources.
Публикации по результатам проекта Прокофьев А.В. Защита интересов будущих поколений: утилитаристская перспектива // Философия и культура. 2012. № 9 (57). С. 139–150 (1,2 п.л.) Прокофьев А.В. Защита интересов будущих поколений как проблема экологической этики // Актуальные вопросы фундаментальной и прикладной этики: К 90-летию со дня рождения В.Г.Иванова. СПб., 2012. С. 53–60 (0,5 п.л.) Прокофьев А.В. Анализ выгод и затрат как инструмент защиты интересов будущих поколений // Дні науки філософського факультету – 2012, Міжн. наук.конф. (2012; Київ). Міжнародна наукова конференція «Дні науки філософського факультету – 2012», 18-19 квіт. 2012 р.: матеріали доповідей та виступів] / Редкол.: А.Є. Конверський [та ін.]. Ч. 5. Киев, 2012. 142–145 (0,3 п.л.) Прокофьев А.В. Справедливость по отношению к будущим поколениям // Прокофьев А.В. Воздавать каждому должное… Введение в теорию справедливости. М., 2013. Гл. 8. С. 256–302 (2,5 п.л.) Прокофьев А.В. Защита интересов будущих поколений: теория и практика // Человек. 2013. № 5. С. 5–20 (1 п.л.). Прокофьев А.В. Защита интересов будущих поколений в перспективе договорной этической теории // Вестник московского университета. – Сер. 7. Философия. – 2013. № 3. С. 78–93 (1 п.л.). Прокофьев А.В. Дискуссия о пределах справедливости и обязанности перед будущими поколениями // Вестник Российского Университета Дружбы Народов. Серия Философия. 2013. № 3. С. 75–84 (0,7 п.л.). Прокофьев А. В. Практический опыт защиты интересов будущих поколений (сравнение прецедентов) // Дні науки філософського факультету – 2013, Міжн.наук.конф. (2013; Київ). Міжнародна наукова конференція «Дні науки філософського факультету – 2013», 16-17 квіт. 2013 р.: [матеріали доповідей та виступів] / Редкол.: А.Є. Конверський [та ін.]. – К, 2013. – Ч.4. – С.153–156 (0,25 п.л).
|
|||||
|
 |
|
    |
|
