Благоразумие – качество характера, принцип действия, ориентирующий человека (группу) на достижение максимального собственного блага (счастья). Специфически этическое содержание Б. (phronēsis, в лат. переводе – prudentia) было впервые проанализировано Аристотелем. В рус. издании термин Аристотеля переводят как рассудительность, а словом "Б." переводят термин "sōphrosyne". Однако в последующей истории философии проблемы, стоящие за этими терминами, стали обозначать соответственно понятиями Б. и умеренности. Аристотель определяет Б. (рассудительность) как истинный, причастный суждению склад души, предполагающий совершение поступков, касающихся человеческих благ. Главное дело благоразумного (рассудительного) состоит в принятии правильных решений относительно блага и пользы для себя в целом – для хорошей жизни. Положительную нравственную ценность Б. в трактовке Аристотеля определяет его обусловленность умеренностью (sōphrosyne) – нравственной добродетелью, благодаря к-рой человек сознает, в чем заключается его благо. С помощью Б. человек способен выбрать правильные средства для этой цели в конкретной ситуации и осуществить его в поступке. Б. как особое знание, или как часть души, причастная суждению, отличается от нравственной добродетели, хотя одно без другого не существует. Б. также отличается от мудрости постижения с помощью разума наиболее ценных по своей природе вещей тем, что оно связано с человеческим благом, нацелено на принятие правильных для его осуществления решений. Аристотель подчеркивает, что быть благоразумным означает не просто знать, но быть способным совершать в соответствии со знанием поступки. Так, Фалеса и Анаксагора называют не благоразумными, а мудрыми, так как они занимались божественными, но бесполезными для достижения человеческих благ предметами. По поводу этих предметов невозможно принимать решения, поскольку они неизменны. Если мудрость имеет дело с предельно общими, не допускающими обоснования определениями, то Б. предполагает знание не только общего, но и даже в большей степени частного, поскольку имеет дело с принятием решений и совершением поступков в конкретных (частных) обстоятельствах. И благоразумный как способный к принятию решений умеет добиться высшего из осуществимых в конкретном поступке благ. Если мудрость обретают посредством ума, то рассудительность – посредством опыта и особого чувства, сходного с убежденностью. Аристотель считал, что мудрость и Б. связаны в том смысле, что последнее, хотя и не пользуется мудростью, следит за тем, чтобы она развивалась. Своеобразие Б. государственных мужей в трактовке Аристотеля заключается в направленности их решений и поступков на благо государства. Такое Б. Аристотель подразделяет на государственное (в принятии решений и в судопроизводстве), хозяйственное, законодательное. Значимость Б. в государственных делах, по Аристотелю, состоит в том, что собственное благо граждан невозможно вне зависимости от хозяйства и устройства государства. Фома Аквинский, опираясь на идеи Аристотеля и других предшественников в греко-римской и иудео-христианской традициях, развивал концепцию Б. (prudentia) как одной из кардинальных добродетелей наряду с умеренностью, мужеством и справедливостью. Он определял Б. как правильное рассуждение в приложении к действию, или как мудрость в человеческих делах. Б. проявляется в выборе конкретных поступков как средств для приближения к конечной цели блаженства, выражающего благость божественного миропорядка. Высшая трансцендентная цель в концепции Фомы определяет положительную нравственную ценность Б. Он отличает подлинное Б. от ложного, к-рое состоит в выборе адекватных средств для имморальной цели, и от несовершенного – к-рому по той или иной причине не хватает полноты. Фома подчеркивает, что подлинное Б. состоит в устойчивой привычке поступать согласно добродетели и предполагает совершение правильных поступков, на правильных основаниях, в правильное время. Для этого необходимы разумность, способность разбираться в конкретной ситуации, память, умение принимать советы, опыт, способность предвидеть последствия своих поступков. В Новое время содержание понятия Б. и в философии. и обыденном сознании постепенно перемещается во внеморальный контекст. Обусловленность высшей (трансцендентной) целью все реже рассматривается в качестве необходимого условия личного (группового) блага. Значение Б. нередко трактуется двояко. Его связывают с умением, используя опыт собственный и других людей, осуществлять личный или групповой интерес и тем самым добиваться длительной выгоды, благополучия, а также продолжают считать добродетелью. А.Смит различает Б., ориентированное на сохранение здоровья, благосостояния, доброго имени, личного спокойствия и Б., к-рое предполагает "более широкую цель" и сочетается с доблестью, с любовью к человечеству, справедливостью, геройством. Б. в первом значении характеризует человека скорее осмотрительного, нежели предприимчивого, крайне бережливого, ответственного лишь за то, что определено обязанностями его положения, неизменно воздержанного, неутомимо трудолюбивого, искреннего и способного к дружбе, основанной "на благоразумном уважении скромных добродетелей". Б. во втором значении присуще великому полководцу или общественному деятелю, а в прошлом было отличительной чертой мудреца как его понимали академики и перипатетики. Оно основано на совершенстве нравственных и рассудочных качеств, "соединении превосходной головы с превосходным сердцем". Если в первом значении Б. может "снискать лишь холодное уважение", то второе вызывает восхищение и любовь. Наконец, И.Кант концептуально отделил Б. от морали. Он показал, что нравственный закон не определяется никакой внешней по отношению к нему целью, он безусловен, всеобщ и необходим. Б. же направлено на естественную цель – счастье, и благоразумный поступок является лишь средством для нее. Поскольку содержание счастья неопределенно и оно само является идеалом не разума, а воображения, выявить разумные принципы ее достижения невозможно. Чтобы приблизиться к этой цели, следует действовать по эмпирическим советам диеты, бережливости, вежливости, сдержанности и т.п., поскольку опыт учит, что они как правило способствуют достижению блага. После Канта вновь предпринимались и предпринимаются попытки вписать благоразумие в моральный контекст. Это связано, с одной стороны, с попыткой выявить пруденциальные основания морали, с другой – с интересом к этике добродетелей, в к-рой понятие Б. было одним из центральных. О . В . Артемьева
Литература:
Интернет-ресурсы:
|
|||||
|
 |
|